– Ну что, счастлива? – спросил он меня, пока Санни не слышал. Я кивнула – счастлива, мол, а как же иначе!
– Я тоже счастлив, – бесхитростно поделился он, – ведь твой Санни сегодня заплатит мне солидный гонорар за проделанную работу!..
Вообще, сидение в этом сарайчике и ожидание, когда нас примут в «главном офисе», было даже забавным. Все присутствующие, завидев нас с Санни, сразу же догадались, что мы пришли подавать заявление на брак; они одобрительно улыбались, махали руками, восклицали:
– А вы пригласите нас на свадебную вечеринку?..
– Вы действительно решили выйти за него замуж, мисс?..
– А вы умеете говорить на хинди?.. – И тому подобное.
Наконец нас вызвали в «офис». Мы вошли в мрачное двухэтажное здание – очевидно, это и было министерство. Поднялись по темной лестнице и зашли в… офис не офис, зал не зал… В общем, такое просторное помещение, в его центре на возвышении расположена кафедра, за которой сидит непрерывно пишущий мужчина, а к нему тянется очередь. Мы пристроились в хвосте. В противоположном конце этой, с позволения сказать, залы стояло несколько столов, за которыми писцы-чиновники строчили что-то на благо народа. «А кто же дядька за кафедрой? – думаю. – Не иначе, сам Главный Министр!»
С нами он возился недолго. Добавив к нашей кипе еще пару сотен листов (мне так показалось), расписался, где надо, и спросил меня:
– Вы действительно хотите выйти за него замуж?
Я подтвердила, что действительно. Тогда он спросил, умею ли я говорить на хинди. Я пискнула робкое: «Только учусь…», и меня отпустили с миром. Затем дядька сказал что-то своему помощнику, и тот приволок ему огромную доисторическую печатную машинку (однако сервис!). У нас в университете на занятиях по машинописи и то использовались машинки покруче, хотя я тогда думала, что страшнее не бывает. Дядька принялся отстукивать двумя пальцами разрешение на брак для нас. Заглянул в календарь – ровно через месяц, то есть седьмого января, было воскресенье, поэтому он назначил нам бракосочетание на понедельник, восьмое января.
Я думала, что уже все, мы можем уходить. Оказалось, нужна была еще самая-самая главная подпись – собственно министра, который, как выяснилось, в данный момент отсутствовал.
Вышли мы в коридор и стали ждать министра, чтобы он сказал свое решающее «да!» и дал согласие. Я снова начала нервничать, как и с утра, осознав грандиозность события и ответственность момента. «Бхай-джан» развлекал меня и показывал фокусы с веревочкой. Затем мое внимание привлекло вывешенное на стене «расписание» брачующихся в этом месяце. Там же были помещены и фотографии молодых. Санни «обрадовал» меня, сказав, что в январе наши снимки тоже будут висеть здесь (так вот для чего им нужна была наша совместная фотография!). Я принялась рассматривать физиономии собирающихся пожениться. Многие решили сочетаться гражданским браком уже после религиозного обряда, и на снимках невеста была в красном свадебном сари. Какие-то пары даже фотографировались вместе с детьми. А одна парочка заинтересовала меня тем, что жених-то был индиец, а вот женщина – блондинка, европейка по виду. Санни прочитал и перевел мне, что невеста – из Австралии.
