Кажется, он говорил что-то еще – мне в спину. Я не прислушивалась. Выхватив из кошелька несколько сторублевых купюр, я швырнула их на стол и побежала прочь, даже не дождавшись сдачи.
Успокоилась я только на Красной площади. Надо же, в процессе добровольного марафона я даже не обратила внимание на стертые ноги.
Там, возле центрального входа в ГУМ, я наконец надела пальто, которое до того момента несла в руках. Щеки горели. Я знала, что нагловатый любитель продажной страсти вовсе не собирался за мною гнаться. Тем не менее останавливаться мне не хотелось. Так бы и неслась стремглав по пыльным улицам, по Мясницкой и Сретенке, по проспекту Мира. От кого я пыталась убежать? От своего ли тезки, который принял меня за проститутку? Или от себя самой – ненатурально блондинистой, душно благоухающей парфюмом, каблукастой, губастой (все дело в перламутровой помаде), барбиподобной, ненастоящей, не меня?
* * *
А сейчас я расскажу вам о своих десяти с половиной мужчинах (думаю, особенно вас заинтересовала половина). Чтобы уж между нами не было никаких недомолвок.
В любви мне не везло всегда. Начиная с самого детства – да-да, даже в нежном школьном возрасте я выбирала неподходящих типов, которые меня игнорировали. Мне нравились признанные школьные красавцы – широкоплечие спортсмены, которым, в свою очередь, нравились безусловные красавицы – с невинными пухлогубыми личиками и русыми кудряшками. А я была выше всех одноклассников на целую голову. Мои конечности были длинными и тощими, как паучьи лапки. К тому же до одиннадцатого класса я носила на зубах брекеты – чудовищную металлическую конструкцию, обладатель которой не имел никаких шансов на французский поцелуй. Мои школьные подружки успели расстаться с девственностью к шестнадцати годам, а мною даже никто не интересовался всерьез.
В шестнадцать лет я проколола бровь. В семнадцать – пергидролью осветлила волосы. Хотела стать нордической блондинкой – получила желтые неживые пряди, как у куклы советского производства. Мама и бабушка всегда предупреждали – у мужчин, мол, одно на уме. Но мне почему-то такие мужчины не попадались. Выяснилось, что расстаться с девственностью не так уж легко. Иногда я ходила на свидания. Но стоило мне интеллигентно намекнуть на собственную невинность, как кавалера и след простывал.
В итоге я решительно покончила с неопытностью, как только мне представился такой случай. Мне было уже двадцать. К тому времени у меня почти успел развиться комплекс. Все вокруг ходили на нормальные свидания, развивающиеся по классической схеме: кафе – кино – секс. То и дело меня приглашали на развеселые винные девичники, где мои подружки хвастливо делились самыми интимными подробностями своих похождений.
