– Думаю, да.
– Вообще-то ты права – он захлопнул книгу и, обойдя стол, уселся в свое потрепанное кожаное кресло, – ты молодец, я очень доволен твоей работой.
Я улыбнулась, расправила плечи и провела ладонью по волосам.
– Правда? Я стараюсь.
Степашкин смотрел на меня в упор. Но не было в его глазах ни удивления, ни недоверия, ни восторга. Как будто бы я каждый день из обычной девушки превращаюсь в красногубую блондинку подиумного формата.
– Об этом я и хотел поговорить. Ты же знаешь, со следующего месяца у нас немного изменится формат и объем.
– Да.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
– Я была бы очень рада занять позицию редактора полосы!
Он закашлялся и удивленно на меня посмотрел.
– Кого?
– Редактора полосы, – уже с меньшей уверенностью повторила я, – помните, вы же сами говорили… Что я работаю достаточно давно, чтобы стать редактором.
– Ах да, – нахмурился Максим Леонидович, – действительно. Но теперь все изменилось. Редакторов у нас и так хватает, Саша. Нам нужны хорошие рабочие лошадки. Трудолюбивые, исполнительные. Такие, как ты.
Я нахмурилась – куда он клонит? Зачем он меня позвал, если не собирается предложить вакансию редактора? И какого хрена он столько раз намекал на повышение, если сам и не собирался ничего менять?!
– В общем, я хочу, чтобы ты больше работала, Саша.
– Разве я мало работаю?
– Ты не поняла, – мягко улыбнулся он, – я хочу, чтобы ты работала еще больше. В прошлом номере не было ни одного твоего материала.
– Да, но… Но я собирала информацию для большого обзора, – вдохновенно соврала я.
На самом деле всю прошлую неделю я была занята оплакиванием рухнувших отношений с Весниным. Мне было не до работы, но разве такой бесчувственный тип, как Степашкин, способен это понять? Он, наверное, очень удивится, если узнает, что для большинства сотрудников газеты работа – всего лишь досадное дополнение к основной жизни. У самого главного, готова поспорить, никакой личной жизни нет и в помине (иначе почему на нем все та же полосатая рубашка? Ни одна женщина такого не потерпела бы).
– Вот как? И какого же обзора?
Этого вопроса я ожидала меньше всего. Обычно главный не вмешивается в такие мелочи.
– Ну… Обзора… знаете, такого глобального, – промямлила я. И куда спряталась роковая стерва, которую я все утро лелеяла внутри? – Обзора… о моде.
– Ясное дело, о моде, – усмехнулся Степашкин, – не хватало еще, чтобы модный обозреватель готовил обзор об автомобильной промышленности. Саша, ты меня поняла. Если так будет продолжаться, мне придется… подумать о твоем увольнении.
