– Ну, это проще, хотя и привлекательнее. А вы разбираетесь в электронике? У меня плеер сломался, а я ничего не понимаю. – Она уже протянула ему руку.
– Так, немного. – Он взял маленький плеер с наушниками и стал его разглядывать.
– Может батарейка села?
– Нет, я только вчера ее заменила. Но если вы не можете, ничего страшного, – и она протянула руку, чтобы избавить его от неловкости.
– Я могу посмотреть, – проговорил он.
– Правда? Вот здорово. Я здесь каждый день бываю. Я буду очень благодарна. Да, и если надо заплатить, вы скажите. У нас есть деньги, правда, бабушка. – Бабушка посмотрела на него безразлично и вернулась к книге.
– Мы живем тут рядом, где универсам.
– Санна, нам пора идти. – Бабушка уже стояла рядом с ней. Санна тоже встала и взяла ее под руку.
– Ну, до свидания, – сказала она, чуть повернув голову в его сторону. На что он кивнул ей, и они пошли к выходу из сквера. А он остался сидеть с плеером в руке.
Было около шести часов вечера. Дома его ждала работа, ему хотелось есть, но он не хотел уходить с этого места. Он был как будто оглушен проехавшим рядом с ним поездом под названием «счастье» и успел заглянуть в его окна, увидев совсем другую жизнь: светлую, радостную, красивую. А где-то внутри трепетала его душа, и эту вибрацию ощущало все его тело. Но в конце концов, он встал и пошел домой, уже осторожно перешагнув через ограду, вспомнил Канта.
Одинокие люди удивительным образом склонны к самоорганизации. Наверное, отсутствие внешней организации заменяется у них на внутренний жизненный ритм. Если исходить из этого, то Родион был довольно организованным и обязательным человеком. Поэтому, приведя себя в порядок и поев, он сел за компьютер, но не для того чтобы работать, а просто в его квартире это был единственный стол. Он рассматривал плеер и пытался понять, что можно сделать для его исправления. Он нажимал разные кнопки, понимая, что вряд ли сможет его починить, но желание оказаться полезным для той девушки было очень сильным. Он не знал, чем ее можно заинтересовать и, значит, снова увидеть. Он вспоминал ее снова и снова или, правильнее сказать, она все время оставалась в его голове. Он пытался вспомнить какие-то детали, представить себе, сколько ей лет, но оставался только образ или общее впечатление нежности и радости. И даже поработав и лежа в постели, он еще долго думал о ней, надеясь, что хоть чем-то мог понравиться.
Утром, завтракая на кухне, он подошел к окну, выходящему на сквер и попытался увидеть ту скамейку. На ней сидел пожилой мужчина с газетой. Это его напугало. Он представил себе, что в следующий раз скамейки будут заняты, и он уже не сможет общаться с ней. Для него не будет места.
