Я увидел, что у одного из ребят блеснул нож. Парень справа бросился на меня, но мгновенно был уложен на землю боевым приемом спецназа. Трое других одновременно кинулись ко мне. Я вывернулся, нож по касательной прошел по моей руке. Выбив оружие из рук нападавшего, я пустился бежать в сторону улицы. За мной кто-то бежал следом, но быстро выдохся.
Так я снова оказался на набережной Сены. Замотав руку тряпкой, благо рана была пустячной, пошел по набережной, в поисках к кому бы обратиться за помощью. Через некоторое время мое внимание привлекла большая комфортная палатка, отличавшаяся от палаток остальных бомжей своими размерами. Там горел свет. Я решил заглянуть, попросить спирта или чего-то еще для дезинфекции раны.
На удивление, в палатке говорили по-русски. Я, извинившись, просунул голову внутрь. Там сидели весьма приличного вида дама лет сорока и дюжий хмурый мужик с внешностью подмосковного бандита. Видимо, я застал их в разгар прелюдии надвигавшейся псевдоромантической сцены.
– Простите! – громко кашлянул я. – Извините, бога ради. Мне нужна ваша помощь. Я услышал, вы говорите по-русски.
– Что еще? – мгновенно подпрыгнула дама, став пунцовой, и нервно поправила подол платья. – Что случилось?
– Да ничего особенного. Рану промыть надо.
– А вы, собственно, кто? – горой надвинулся на меня дюжий красномордый мужик. – Вы же не из наших туристов!
– Нет. Я вообще не турист. Я бомж, – сказал я. – Меня только что немного ранили в подворотне…
– Ну и вали отсюда, пока я тебе еще не накостылял! – занес руку мужик.
– Жора, успокойся, – пришла в себя наконец смущенная дама. – Человеку просто нужна помощь. Ты не видишь, у него рука ранена, кровь течет! Да входи ты уже, бедолага, откуда только взялся на мою голову!
Я вполз в палатку. Мужик нервно пробурчал чего-то нечленораздельное, схватил пачку сигарет и вылез на улицу. Дама вздохнула:
– И черт с ним! Давай, показывай, что там у тебя стряслось.
– Мне очень неудобно… Я, кажется, не вовремя.
– Да ладно! Не впервой. С этими туристами я чего тут только не нагляделась.
Дама развязала тряпку, глянула на мою руку и побледнела.
– Настоящая рана! Давай-ка врача вызовем, не нравится мне это – крови много! – Она потянулась за мобильным. Я ее остановил.
– Пустяки, царапина! У меня в Ираке похуже бывало, и ничего – выжил. Водка есть?
Дама смущенно оглянулась по сторонам и вытащила откуда-то початую бутылку.
– «Московская». Пойдет?
– Еще как!
Я промыл рану, дама тем временем ковырялась в огромной сумке.
