– А таких «Ресторанов сердца» в Париже много? – не унимался я.
– Да полно! И таких, и других. Жрать-то где-то надо. Тут, в палатке, удобно потому, что в центре. А есть еще реальные рестораны, они подальше.
– И давно они в Париже возникли?
– Слушай, парень, а тебе-то какое дело? Ты сюда есть пришел или как? – накинулись на меня марокканцы.
Я предпочел поблагодарить их за радость общения и отправился в сторону раздачи. Отстоял небольшую очередь, в результате чего мне налили весьма приличную тарелку супа, дали гарнир и какие-то котлеты, горячий чай.
Я сел рядом с остальными бомжами и прислушался к их дискуссиям.
– Черт возьми! – сказал один из старых, особенно разухабистых бездомных, к тому же находящийся в изрядном подпитии. – Где золотые годы социальной помощи? Совсем уже политики охренели.
– Это ты о супе? – хмуро переспросил его спутник.
– Ну да, естественно! Это же невозможно есть! Вода, а не суп!
– Да вроде ничего, бульончик, овощи! – встрял я в их разговор, помешивая ложкой в тарелке.
Бомжи накинулись на меня, как вороны, размахивая руками, в запале отставив на тротуар стаканчики с чаем.
– Говоришь – ничего? Ты там хоть какое-то мясо почувствовал?
– Нет, просто овощной бульон, очень даже вкусный…
– Сколько ты в Париже? – хмуро спросил меня один из собеседников, седой и усталый от жизни.
– Несколько дней.
– Вот и молчи. Ты еще местной жизни не нюхал, не понимаешь ни хрена. У нас тяжелые условия, мы на улице живем, скитаемся где попало. Нас государство должно хорошо кормить, чтобы у нас сил на такую тяжелую жизнь хватало. А оно халтурит, экономит на нас. Курица или индюшка и то не каждый день бывают! А свинины вообще нет! Может, вообще одними яйцами с рисом и овощами питаться скоро будем?
– Да в чем же оно экономит? Порции вроде ничего, приличные, еда горячая…
– Нет, вы поглядите на него! – начал кипятиться старик. – Может, тебе этот овощной бульон еще больше нравится, чем жирный свиной, с кружочками?
До меня стало что-то доходить. Я сконцентрировался.
– Ты хочешь сказать, что теперь суп варят не на свином бульоне, как раньше?
– Нет, ну он точно ущербный! – картинно заломил руки и заголосил бомж. – Он прозрел! Представь себе, нормального супа мы уже несколько месяцев не видели, одна вот эта жижа. А в Париже все время хочется жрать: еда на каждом шагу, все эти ресторанчики, кафе, где с утра и до ночи только и делают, что лопают мясо, морепродукты, тартины, патэ, ветчину мою любимую, такую розовую, жирненькую… А мы голодаем, подбираем объедки как последние лохи!
