Несколько секунд мы молча таращились друг на друга.
— Генри? — наконец выдавил я еле слышным шепотом.
Он выпустил сигарету и шагнул ко мне. Это действительно был он: румяные влажные щеки, эполеты снега на плечах.
— Бог ты мой, Ричард! — воскликнул он. — Что с тобой стряслось?
Не помню, чтобы раньше он хоть раз выказывал такое удивление. Я стоял как вкопанный, не сводя с него глаз. Предметы стали невыносимо яркими, ослепительно белыми по краям. Меня повело в сторону, я попытался опереться о косяк и понял, что падаю, но Генри рванулся ко мне и успел подхватить.
Он опустил меня на пол и, скинув пальто, укрыл им меня как одеялом. Щурясь от света, я взглянул на него и вытер рот.
— Генри, откуда ты взялся?
— Я прилетел из Италии пораньше.
Он убирал мне волосы со лба, стараясь разглядеть рану.
— Шикарное у меня тут местечко, а? — со смехом спросил я.
Генри окинул взглядом дыру в потолке.
— Да, практически Пантеон, — обронил он, деловито наклоняясь, чтобы снова осмотреть мой разбитый лоб.
Я смутно помню, как Генри вез меня на машине, помню свет ламп и склонившиеся надо мной лица, помню, что меня просили привстать, когда мне вовсе этого не хотелось, и как у меня пытались взять кровь, а я что-то жалобно возражал. Но первое более-менее отчетливое воспоминание — это тот момент, когда я приподнялся с подушки и обнаружил, что лежу на больничной кровати в полутемной палате с белыми стенами, а из руки у меня торчит иголка капельницы.
Генри сидел рядом на стуле и читал при свете настольной лампы. Заметив, что я проснулся, он отложил книгу.
— Твой порез оказался неопасным. Рана была неглубокой и чистой. Тебе наложили пару швов.
— Это что — наш медпункт?
— Нет, это больница. Я отвез тебя в Монпелье.
— А зачем капельница?
— Врач сказал, что у тебя воспаление легких. Может быть, хочешь что-нибудь почитать? — вежливо спросил он.
— Нет, спасибо. Сколько сейчас времени?
— Час ночи.
— Вообще-то я думал, ты еще в Риме.
— Я вернулся пару недель назад. Если хочешь еще поспать, я позову медсестру — она сделает тебе укол.
— Да нет, не надо. Как получилось, что я не встретил тебя раньше?
— Я не знал, где ты живешь. Кроме почтового адреса колледжа, у меня не было никаких твоих координат, так что вчера пришлось поспрашивать у секретарш. Кстати, как называется городок, где живут твои родители?
— Плано. А что?
— Может быть, мне стоит позвонить им?
— Не беспокойся, — сказал я и снова сполз под одеяло. Иголка капельницы была холодной, как сосулька. — Лучше расскажи мне про Рим.
