Сказки для Саши | страница 10
Хлорка промолчала, а сама той же ночью тайно пробралась в лабораторию своего мужа и увидела там много-много приготовленных к опыту пробирок.
Она решила про себя, что должна помешать Открытию.
Для этого содержимое одной пробирки вылила в другую пробирку, а содержимое другой пробирки смешала с содержанием третьей.
В общем, такую свою химию развела, что никакому профессору не снилось.
Наутро Хлор пришёл в свою лабораторию делать свой очередной опыт.
Только он подошёл к одной маленькой пробирочке – из неё огонь ка-аак полыхнёт да каа-аа-ак жахнет! Взрыв, одним словом!
Профессор, обожжённый, с оторванным от халата рукавом, был доставлен в больницу, где ему была сделана, к несчастью, неудачная операция: оторванный рукав пришили прямо к неоторванной руке.
Еле вылечился. А Хлорка тут как тут, у постели больного мужа. А он всё стерпел и ласково смотрит ей в глаза:
– Я же тебе говорил, Хлорка, от этого открытия – одни неприятности!
А Хлорка кивает:
– Да, – говорит, – это тебе теперь – наука!
ПРО БОЕГОЛОВКУ
Однажды мне сказали:
– Ты – мастер слова. Скажи что-нибудь смешное.
Я сказал:
– Боеголовка.
Все засмеялись, но воскликнули:
– Мы не поняли твоего юмора.
– Я сам не понимаю, почему это слово всегда вызывает у меня улыбку. Всякий раз, когда я слышу «боеголовка», мне становится смешно.
– Но ведь есть же, наверное, причина?.. Ты же знаешь эту поговорку: «Смех без причины – признак…» Как-то не хочется о тебе плохо думать!..
– Спасибо. Но слово «боеголовка» у меня почему-то всегда вызывает смех, а если много «боеголовок» – хохот.
– Ну, это ты загнул. И одна, и много «боеголовок» – это скорее грустно.
– Согласен, – сказал я. – Но ничего не могу с собой поделать. Смеюсь.
Придя домой я задумался: может, я чего-то не знаю?.. Может, действительно, «боеголовка» – это не смешно.
Тут по телевизору выступает какой-то генерал.
И говорит:
– Наши боеголовки – самые боевые головки в мире.
Я хмыкнул. Еле сдерживаю себя.
Потом говорил какой-то зарубежный политический деятель.
– Боеголовки, – говорит, – надо запретить. Но мы запретим наши боеголовки только при условии, если вы запретите свои.
Тут я начал просто давиться от смеха.
Ответное слово произносит наш какой-то из тех же:
– У нас сейчас 80 тысяч 666 боеголовок. А у вас сколько?
– Три.
– Хорошо, – говорит, – давайте их все и уничтожим.
Я не выдержал. Прыснул.
А когда они подписали договор, просто обхохотался.
Наутро стали по всему миру боеголовки взрывать. К вечеру – хотите, верьте, хотите, нет, ни одной боеголовки в мире не осталось. Тишина. Сказка!