— Каковы главные цели ОТРАГа?
— Реванш. Официально ОТРАГ — это аббревиатура немецкого "Орбиталь транспорт унд ракетен акциенгезельшафт"; существует и другая расшифровка, более откровенная… Дело не в названии. Это исследовательский полигон, лаборатории, заводы, где создаются не только новые типы ракет, но и принципиально новые летательные аппараты, каких ни в одном государстве пока не существует.
— Летающие блюдца?
— Возможно. Хотя даже меня — сына главного босса — в эти тайны никто не посвящал. Эта часть деятельности ОТРАГа засекречена абсолютно. Журналисты там никогда не появлялись.
— Но твой отец знал, конечно?
— Знал, хотя допускаю, что тоже не все. Капиталы ОТРАГа смешанные. Отец вложил туда огромные средства, но он был не единственным акционером.
— А контрольный пакет акций?
— Вероятно, находился у отца. Доподлинно об этом известно только Алоизу Пэнки — президенту-исполнителю банка CFS.
— Тоже немец?
— Да. И Пэнки не настоящая его фамилия.
— А настоящая?
— Мне она неизвестна. По-видимому, с настоящей он испытывал бы некоторые неудобства.
— Любопытные дела, — пробормотал Стив.
— Все это только пена. А из глубины можно выудить еще такое… Впрочем, для начала и этого достаточно. Думаю, что тебе, Стив, еще не приходилось брать подобного интервью. Это будет сенсация экстра-класса, если твои хозяева решатся опубликовать твои корреспонденции… Только после этого я не дал бы за твою голову и цента.
— Так же, как и я за твою сейчас.
— Преувеличиваешь.
— Нисколько. Пойми, тактика страуса тебе не поможет. Все равно, рано или поздно, они разыщут тебя и ликвидируют. Уже хотя бы потому, что тебе кое-что известно. А если ты еще и потенциальный наследник… — Стив махнул рукой.
— Я могу отказаться вполне официально, — неуверенно произнес Цезарь.
— Ты сам понимаешь, что это не поможет. Люц и Пэнки не оставят тебя в покое.
— Там есть еще и другие…
— Тем более.
— Интересно, Стив, а что бы ты сделал на моем месте?
Стив усмехнулся:
— Понимаешь, мне как-то трудно представить себя на твоем месте, ну, уж во всяком случае, я не стал бы изображать страуса.
— Не понимаю… С одной стороны, ты утверждаешь, что у меня нет выхода, а с другой…
— Я вовсе не утверждаю, что у тебя нет выхода. Выход есть… И, по-моему, превосходный выход. Немедленно возвращаться в Нью-Йорк и добиваться получения наследства.
— Меня уберут еще по дороге.
— Риск существует, но можно принять кое-какие меры предосторожности. В этом я, вероятно, смог бы тебе помочь.
