На первый взгляд, серые каменные статуи - неподвижные, волосатые, похожие на человека, но вызывающие лишь отвращение и страх. Однако это были не статуи: груди медленно вздымались и опадали, в живых глазах мерцали искорки холодного огня. Вот сполохи зловещего сияния высветили звериные лица; тут же Горулга издал дикий вопль и, в ужасе вскинув длинные руки, подался назад.
Но над алтарем метнулась чья-то еще более длинная уродливая рука, и узловатые пальцы сомкнулись вокруг его горла. Упиравшегося, не перестававшего кричать верховного жреца протащили поверх алтаря, на его голову железным молотом обрушился огромный кулак - и крики оборвались. Тело - обмякшее, безвольное - распростерлось на каменной плите, из размноженного черепа медленно вытекал мозг. Вдруг будто между Тьмой и Сетом прорвало плотину - то слуги Бит-Якина ринулись на пораженных ужасом черных жрецов.
И разразилась бойня - кровавая и беспощадная.
С галерее казалось, что черные ела набиты соломой, - с такой легкостью швыряли их убийцы, против нечеловеческой мощи и проворства которых кинжалы и мечи жрецов были бессильны. Конан увидел, как чернокожие взлетали в воздух, как от удара об алтарь раскалывались черепа. Он увидел, как одно из чудовищ, зажав в руке пылающий факел, запихнуло горящий конец в глотку жреца, пока тот, отчаянно извивался, тщетно пытался высвободиться, стиснутый лапами другого. Он видел, как человека, точно цыпленка, разорвали надвое и как швырнули обе части тела через всю пещеру. Избиение - стремительное и ужасное - прокатилось по рядам жрецов, подобно урагану. Один кровавый яростный всплеск - и он угас; и лишь один несчастный, чудом избежавший лап чудовищ, с отчаянным воплем бросился по коридору, которым процессия пришла в пещеру. Следом за ним - забрызганные красным, с протянутыми к жертве окровавленными руками - устремились все порождения Ужаса и Тьмы. Беглец с преследователями пропали в черной пасти туннеля, несколько раз оттуда донеслись слабеющие вопли - и наступила тишина.
Мьюрела едва не лишилась чувств - сжавшись в комочек и обхватив руками ноги Конана, она уткнулась лицом в его колени, крепко зажмурив глаза. Ее дрожащая фигурка выражала неподдельный ужас. Варвар, напротив, был полон энергии. Быстрый взгляд на брешь с мерцающими звездами, потом взгляд вниз - туда, где на забрызганном кровью алтаре все еще излучала сияние открытая шкатулка, - и он наметил план, как можно с честью и с поживой окончить это рискованное предприятие.
