timoha67: Потому что это вид вымогательства… Неискренность…
print_manager: Когда вижу плачущую девушку, впадаю в ступор. Действует мистически – как разрисованный шаман на рядового индейца. Коан. Трудность. Парадокс. Чувствую беспомощность. Можно только отвлечь, но причины плача не изменить, и это напрягает.
grax: Слезы меня просто раздражают, не вызывая ни капли жалости, нежности или сострадания.
Ужасно, что мужчины не любят наших слез. Потому что мы все равно не перестанем этого делать. Не можем. Это наш способ снятия стресса, и без него мы погибнем.
Как жить в этом двухкомпонентном мире, где компоненты вообще не втыкают в потребности друг друга?
Философия, миссия, ценности
Доклад я никакой делать не стала, просто пришла в кабинет Юры и сказала:
– Предлагаю официально пожениться.
Он отодвинул изучаемые документы и взглянул на меня с интересом. Ну а что? Это выход, по-моему. Тем более милиция криминальных следов в биографии не нашла.
– Свежая мысль. Сама придумала?
– Сама. Правда, гениально? Если у меня штампик в паспорте – это уже значит, что мы муж и жена. Тогда и врать не надо.
– Ты знаешь, что для мужчины женитьба – очень ответственное решение.
– Я знаю. Через полгода разведемся – и все. Торжественно обещаю! – я изобразила пионерский салют.
– Ах, так ты фиктивно предлагаешь пожениться?
– Ну, конечно. А ты думал, я тебе руку и сердце предлагаю? – я произнесла это, кажется, чересчур насмешливо.
– А почему такой тон пренебрежительный? Я не вхожу в твою референтную группу?
– Какую группу?
– Группу лиц, теоретически попадающих под определение твоего мужчины.
– Да нет, теоретически попадаешь.
– Спасибо и на том.
– Пожалуйста. В нее теоретически попадает примерно двадцать процентов мужского населения детородного возраста. (Господи, я все делаю для того, чтобы не дать ему понять, что он мне нравится. Откуда я эти двадцать процентов взяла, дурная голова?)
– Ну, все равно, неплохо. Но ведь фиктивный брак – это тоже обман. Только государства.
– Я знаю. Что делать-то, лучше один раз государство обмануть, чем каждый день окружающих. Его, надо признаться, вообще как-то легче обманывать – так исторически сложилось у нас в стране. Они нас, мы их… А друзьям я буду говорить: «Ой, не спрашивайте, конечно, поженились. Тут тааакая история! Когда-нибудь расскажу».
– Ну, ты даешь!
– Ага.
Мне вдруг легко стало. Я ужасно боялась все это говорить. Боюсь я мужчин, хоть режьте меня, ну что делать?! Тяжело мне давались отношения с ними, и всю уверенность я растеряла. Причем я боюсь исключительно тех мужчин, которые мне нравятся. Гложет страх быть отвергнутой, почувствовать, что опять меня не выбрали, гонять мысли, что я какая-то плохая женщина, – некрасивая, несексуальная. Но, кажется, сегодня с этим страхом я справилась.
