– Кто сменившийся с караула офицер?
– Поручик А., Ваше императорское Высочество! – отвечал унтер-офицер.
Великий князь был в ту пору в самом веселом расположении духа.
– Какой это? Я что-то не припомню его лицо? – спросил он у своего адъютанта, сидевшего возле него в коляске.
– Да это тот самый высокий офицер, который так похож на императора, Ваше Высочество! – отвечал адъютант.
– Хорошо. Напомни мне о нем завтра на разводе: я хочу его видеть, – сказал Великий князь и приказал ехать далее.
Отправляясь на другой день на развод на Саксонскую площадь, поручик думал: «Ну, достанется мне сегодня». Но развод кончился благополучно. Вслед за этим раздался громкий голос Великого князя:
– Поручик А.! Пожалуйте ко мне.
Поручик вышел вперед и, держа правую руку под козырьком, ожидал сильнейшего наказания с сидением на гауптвахте.
– Это вы, милостивый государь, который похож на императора?
Поручик не расслышал слов Великого князя. По пословице: «Знает кошка, чье мясо съела». Вот и он услышал: «Это вы, милостивый государь, который не довел караула до казарм?»
Поэтому он отвесил смиреннейший поклон и проговорил:
– Виноват, Ваше императорское Высочество! В последний раз в моей жизни; более никогда этого не случится.
Великий князь расхохотался, и тем все и кончилось.
* * *
Один из поручиков лейб-гвардии уланского Его Высочества полка был дежурным по Уяздовскому (в Варшаве) госпиталю. В тот день вечером в Большом театре должно было состояться собрание, которое в высшей степени интересовало дежурного поручика. Что тут делать?
«Дай рискну, – думает себе поручик. – Теперь вечер, авось никакое начальство в госпиталь не придет».
Подумано, сделано.
Пройдясь по зале маскарада и отыскивая интересующую его маску, вдруг, к величайшему своему ужасу, сталкивается он лицом к лицу с Великим князем, который взглянул на него с удивлением и, нагнувшись к нему на ухо, сказал тихо:
– Ведь ты сегодня дежурный по госпиталю?
Вдохновенный пословицею «смелого Бог бережет», поручик прибегнул к отчаянному средству спасения. Он тоже нагнулся и сказал Великому князю на ухо:
– Точно так, Ваше Высочество!.. Я дежурный. Но тот из нас будет нечестен, кто хоть одно слово скажет кому-нибудь о нашей здесь встрече.
И, произнеся эти более, нежели смелые, слова, он отвесил цесаревичу поклон, вышел поспешно из театра и возвратился в госпиталь.
Проходит день, другой, все обстоит благополучно, поручика никто не беспокоит: ясно, что цесаревич никому ни слова не сказал о маскарадной встрече, то есть оставил без последствий важный проступок против военной службы.
