— И его тоже надо будет проверить.
Они выбрались из автомобиля и окинули взором возведенную на Форбери-Гарденз конструкцию из стекла и стали. Не будь день такой мрачный, она смотрелась бы по-другому. Солнечные лучи наверняка стекали бы водопадом по многогранной стеклянной крыше, придававшей зданию сходство с волшебной драгоценностью. Предмет, которому оно служило домом, усиливал бы впечатление. Но сейчас с крыши стекала по трубам только дождевая вода.
— По-моему, страшно, как смертный грех, — скривился Джек.
— Прекрасное архитектурное сооружение, — одновременно заметила Мэри. — Не будем переубеждать друг друга, — добавила она. — Изысканные здания всегда вызывают противоречивые мнения. А что этот постовой так уставился на вас?
— О чёрт, — прошипел Джек. — Продолжаем идти и делаем вид, что не заметили её.
Но поздно. Постовой, женщина примерно возраста Джека (хотя с ней годы обошлись куда суровее, чем, скажем, с Лолой Вавум), потрусила к ним. Выражение её лица не предвещало ничего хорошего.
— Джек! — воскликнула она с преувеличенной яростью. — Ты так и не позвонил мне!
— Привет, Агата, — отозвался Шпротт со всей вежливостью, на какую был способен. — Прекрасно выглядишь.
— Не пытайся улестить меня, скотина! Думаешь, можно просто отшвырнуть меня в сторону, как… как… как старую тряпку?
— Спокойно, Агата.
Мэри с любопытством разглядывала втиснутую в полицейскую форму кучу негодования. Боевая раскраска из туши и помады покрывала лицо женщины толстым слоем.
— Никаких «спокойно», Джек! Ты не звонил, не писал…
— Агата, все кончено. Причём давным-давно.
— Для тебя — может быть, — окрысилась она. — А вот я пойду и расскажу все твоей женушке Саре! И что она скажет?
Джек вздохнул.
— Сара умерла десять лет назад. Я уже успел второй раз жениться…
— Второй раз? — потрясенно переспросила женщина. — Когда?
— Пять лет назад. Послушай, между нами всё было кончено ещё до того, как я познакомился с Сарой.
— А ты представляешь, каково мне?
— Нет, — ответил Джек, преодолевая искушение унизить её запретительным приказом, поскольку она давно жила с Бриггсом. — Понятия не имею. Как поживает Джеффри?
— Хуже некуда. Этот тромбон сводит меня с ума. И ещё он хочет поменять фамилию на Фёнготскилерни.
— Сочувствую. Я занят, Агата.
Она взяла себя в руки, высморкалась в сиреневый платочек, наклонилась ближе, жеманно улыбнулась и пробежалась пальцами вверх по его галстуку.
— Буду ждать твоего звонка, Джек. В любое время. Буду ждать. Твоего звонка. Всегда.
