ОПАСНЫЙ ПСИХОПАТ ПОЙМАН!
Минувшей ночью Фридленд Звонн почти в одиночку арестовал ужасного маньяка-убийцу, известного как Пряничный человечек. Этот сладкий сумасшедший, последние полгода державший в страхе весь Рединг, был взят под стражу старшим инспектором Звонном и ещё несколькими полицейскими в результате хрестоматийного «вдохновенного расследования». «На самом деле всё было не так уж сложно, — скромно заявил Звонн. — Я и несколько моих коллег просто-напросто сделали то, чего ждут от любого полицейского». Психопат из муки, масла, имбиря и сахара, печально знаменитый своим пристрастием буквально разрывать жертвы на части, помещен в особое крыло клиники Св. Церебраллума, где и проведёт, несомненно, остаток жизни».
«Жаб», март 1984 г.
Трехполосная улица Брикфилд-террас, застроенная домами конца 1890-х годов, находилась всего в нескольких милях от центра города. Дом мистера Пьютера, как выяснил Шпротт, стоял последним и, кажется, единственный не был разделен на безликие квартиры. Потянув за шнурок звонка, Джек заметил некрасивую дырку на месте скобы для чистки обуви. Спустя мгновение дверь отворилась, и на пороге появился крупный мужчина в костюме времен королевы Виктории, с большой бородой и лицом, напоминающим морду волкодава.
— Если вы из «Совы», — начал мистер Пьютер, не удосужившись поинтересоваться личностями визитеров, — то вы неправильно напечатали моё имя в списке гостей благотворительного вечера Пемзса. Я не Путер, а Пьютер, понятно?
Гулкий, почти лишённый эмоций голос бородача дышал таким же здоровьем, как и весь его облик.
— Инспектор Джек Шпротт из отдела сказочных преступлений. Это сержант Мэри Мэри.
— А! — воскликнул Пьютер. — Насчёт мистера Болтая? Милости прошу.
Детектив поблагодарил, и они вошли. Джеку и Мэри показалось, что они попали в музей, поскольку все украшения и обстановка в доме соответствовали стилю среднего класса викторианской эпохи. Дорогая мебель отсутствовала: сплошь низкосортный самшит и убогий шпон. Пара гипсовых оленьих рогов, выкрашенных в коричневый цвет, ждала очереди быть повешенной на стену, все свободное место занимали веера и прочие характерные безделушки. Мистер Пьютер с гордостью проследил за изумленным взглядом Джека.
— Это все оригиналы, мистер Шпротт! Каждый предмет, от ширм у постели до вееров на серванте. Поскольку низкокачественных вещей той эпохи сохранилось очень немного — и это вполне закономерно, — они практически бесценны. Эти гипсовые оленьи рога я купил на прошлой неделе на аукционе «Кристи» за семь тысяч фунтов. Пришлось изрядно побороться с конкурентом из Японии. Им такие штуки нравятся почти так же, как и мне. Может, пройдем в кабинет?
