С каждой секундой выражение лица мальчика становилось все серьезнее и серьезнее. Когда до машины осталась сотня метров, его глаза скруглились от ужаса, и он начал шептать:
— Я псих! Я псих! Я безумец! Я псих!
И перед самым носом машины его нервы сдали, и он резко бросил велосипед влево.
— Да это не кино! — совсем другим голосом закричал он, ломая кусты, росшие на обочине дороги.
Дени лежал на траве и смотрел в темное ночное небо с огромной, круглой, как глаз Бенедикта, луной. Наконец, над ним склонился Слэйтер.
— Я хотел его испугать… я хотел его испугать, — шептал мальчик.
Слэйтер ласково и бережно поднял легкое тело мальчика на руки и понес к дому.
— Самое плохое, — шептал Дени, — это то, что Бенедикт забрал мой волшебный билет.
— Это и в самом деле очень плохо, — успокаивал мальчика Слэйтер.
Огромная, нереальная белая луна, как череп мертвеца, светилась на черном небе.
— Я его хотел оставить в своей коллекции. Сейчас у меня нет волшебного билета! — шептали побелевшие от испуга губы мальчика.
И уже который раз за этот день в мозгу у Дени все перемешалось, он перестал понимать, в каком мире находится. То ли это был реальный мир, к которому он привык: с домом, мамой, школой, огромным полупустым кинотеатром, чудаковатым киномехаником, стариком Ником, его кинопроекционной, заваленной тысячами коробок и банок, с самыми разными фильмами, по несколько раз виденными Дени…
Или это был тот, такой манящий и фантастический мир кино, огромного белого экрана, на котором разворачивались чужие жизни, на котором убивали, убегали от погони, целовались, любили и умирали…
Возможно, что и в самом деле Дени, при помощи волшебного билета, подаренного старому киномеханику Нику известным магом и чародеем Гудини, смог проникнуть за плоскость экрана, и сейчас он жил и действовал в ярких лучах кинопроекционных ламп…
Но каждый новый факт, каждое новое событие были противоречивыми и не складывались, как ни пробовал Дени, в нечто цельное и понятное…
Взрывы и выстрелы, погони и гангстеры, мистер Бенедикт и Тони Вивальди, его головорезы, Джек Слэйтер — были вымыслом.
А вот ссадины и шишки, полученные при падении с велосипеда, были реальными. Рука и плечо болели, колено ссаднило, а оторванный карман куртки убеждал, что падение было реальным, и этот факт перечеркивал все предыдущие…
Пока Слэйтер легко нес ослабевшего Дени к дому своей дочери, мальчик так и не понял, где же он находится: то ли все происходящее — его вымысел, то ли — жестокая реальность.
