Мистер Бенедикт услышал слова мальчика.
— А сейчас у меня кровавый глаз! Обернитесь! — крикнул Бенедикт.
Джек и Дени обернулись.
Дюжина свирепых, откормленных волкодавов окружала их.
— Вы совершили большую ошибку, мистер Слэйтер!
Мои собаки прекрасно натренированы, и стоит мне щелкнуть пальцем, от вас останутся только ботинки из крокодиловой кожи, — зло улыбаясь, говорил Бенедикт. — У вас еще есть вопросы?
— Да, только два, — сказал Слэйтер, прикуривая свою неизменную сигару. — И почему я теряю время на разговоры с такой падалью, как ты? И второй вопрос. Как ты будешь щелкать пальцами, если я сейчас оторву тебе обе руки! — сказал Джек и выпустил в лицо Бенедикту кольцо едкого смолистого дыма.
Мистер Бенедикт помахал рукой, разгоняя дым, и сдвинул на нос свои темные очки.
Сверкнули глаза, но они не были одинаковыми. Один горел зеленой злобой, а второй был мертвенно красным, неживым. На глазном яблоке была нарисована улыбающаяся рожица.
— Ты угадал, малыш, — сказал Бенедикт, и уже собрался закрывать двери, когда вновь услышал шепот Дени.
— Когда он убивал твоего брата Фрэнка, то у него был бычий глаз, но он успел заменить его.
— Носит же земля такую дрянь! — сказал Джек и, взяв Дени за руку, пошел прочь от виллы.
Чтобы хоть как-то нагадить Бенедикту, Джек, сев в машину, дал задний ход и свалил старинную мраморную колонну, украшающую аллею.
За отъездом Джека и Дени из окна виллы наблюдал Тони Вивальди.
— Значит, он узнал от своего братца нашу информацию. Придуманная мной уловка, которую мы подбросили этому дураку Фрэнку, сработала, и Слэйтер клюнул! — радостно говорил Вивальди. — Он снова ловит нехороших парней! Он тупица!
Когда Бенедикт вошел в дом, Вивальди сказал ему:
— Организуй убийство.
— Кого? — уточнил Бенедикт.
— Конечно, Слэйтера, тупица! — бросил Тони Вивальди.
— Извините, босс, но мне кажется, что надо изменить план похорон.
— Ты что, одурел?! — возмутился Тони. — Ничего не меняем! Кровавая баня — это кровавая баня, — закричал Тони и ребром ладони провел по своей толстой шее.
— А что ты думаешь о мальчишке? Что будем делать с этим гаденышем?
— Убьешь! — сказал Тони Вивальди.
* * *
Джек остановил машину у незнакомого Дени дома.
— Неужели ты не чувствуешь, Джек, что этот парень просто астрономически виновен?
— Чувствую. Но меня сейчас интересует другое. Будет ли дома моя малышка? — сказал Слэйтер, шагая к дому.
— Да нет, не будет! — запротестовал Дени.
И тут у Дени появилась возможность продемонстрировать свои уникальные познания в киноискусстве. Он даже не напрягая памяти мог перечислить почти всех, кого обозначали титры в конце любого из просмотренных им фильмов. Ему ничего не стоило назвать годы создания кинофильмов, режиссера, продюсера и всех героев. И сейчас у него в голове закрутились имена, цифры, даты, названия. Он даже не наморщил лоб. А его язык уже повернулся.
