Искатель, 1964 № 04 | страница 38

Что это?

Моконе потянул Твалу за руку, подтолкнул в сторону осыпавшегося склона.

— Полезай!

Вначале Твала ничего не понял. Но вскоре он увидел перед собой черное отверстие норы, протиснулся в него и пополз в темноте, осторожно ощупывая путь перед собой. Пахло свежей, вскопанной землей. Было душно. Кто-то, полз сзади, подталкивал его. На голову и спину Твалы сыпался песок. Вскоре вход расширился и превратился в небольшую пещерку. Твала поднялся. Его прижали к дальней стене. Рядом с ним в темноте, плотно прижавшись друг к другу, стояли партизаны. Молчали. Если враг обнаружит их здесь — всем конец. Прошло несколько томительных секунд. Послышался глухой топот. Всадники поравнялись с пещерой и остановились. Твала услышал голос Фан Никерка:

— Они здесь, рядом, ребята! Смотрите зорче, не упустите!

Твала не дышал, ожидая самого страшного. Толпа сбившихся около него людей застыла в немом напряжении. Но лошади тронулись, побежали в сторону рощи.

— Ушли, — сказал спокойно командир, стоявший неподалеку от Твалы. — Поехали искать нашу смерть в рощу. Ну, теперь вылезайте, живее!

Отряд выбрался из пещеры и, вытянувшись в цепочку, направился к ферме Фан Никерка.

У поселка батраков Моконе простился с Твалой.

— Ну, спасибо тебе, — он, улыбаясь, протянул руку Твале. — Подрастай и приходи к нам, — сказал он. — Прощай, ходи осторожно…

Через полчаса со стороны дома плантатора донесся шум. Твала выглянул из хижины. Жилище Фан Никерка полыхало. В свете пламени бегали фигурки людей с копьями. Огонь вылетал из окон, лизал крышу.

Фрэнк с кряхтением поднялся с постели, подошел к двери и зло улыбнулся.

Твала смотрел на огонь, серьезный, повзрослевший, и думал о том, что он не напрасно провел свой первый день на ферме.

Джес потуже затянул гравитационный пояс и взмыл вверх. Вылетев из дверного проема шестидесятого этажа, он смешался с толпою на высоте двух тысяч футов.

Через несколько минут показалось овальное здание, в котором размещалось главное правление Супер-Контролекса. Джес оторвался от общего потока уличного движения и помчался вниз по строго заданной спирали под подозрительным взглядом полисмена в золотистом панцире. Он приземлился у проема восьмидесятого этажа и по широким коридорам пробрался в огромный зал, центр которого занимала цилиндрическая стена, почти целиком покрытая множеством распределительных щитков, контактов и дисков с цифрами.

За широким стеклом кабины главного управляющего виднелась фигура Дирдона. Здесь, на виду у всех, он принимал жалобы на цели и смысл закона о реестре. Такова была традиция Супер-Контролекса: жалобщики сразу же попадали в самую высшую инстанцию, а твердая позиция шефа оказывала благотворное влияние на дальнейшее столь же непримиримое поведение мелких сошек-контролеров, которые в настоящее время присутствовали в зале.