— Марс!
Хихиканье, раздавшееся в ответ, несомненно исходило от Марио.
— Спорим, ты чуть не обмочился со страху, ты, насекомое?
Последовал его презрительный смех.
— Уверен, ты решил, что остался тут навсегда!
Он снова засмеялся.
Эндрю был слишком зол, чтобы отвечать.
— Жалко, тут темно, рожи твоей не видно. Слышал бы ты самого себя: «Марс!» — передразнил он. — Я думал, ты заплачешь и начнешь звать дамочку.
— Дай пистолет. — сказал Эндрю сердито. Он протянул руку и выхватил дубликат пистолета.
Все еще смеясь. Марио позволил ему взять этот дубликат.
— На, деточка, тебе твой игрушечный пистолетик. Настоящий-то у меня! — Он помахал своим пистолетом. — Этот только и считается. И я тоже считаюсь. А не ты, не ты, богатенький червяк. Ты знаешь, что ты такое? Ты — ничто. Без меня ты просто превратился бы тут в дохлятину. Я должен был прийти сюда, чтобы спасти тебя. Без меня тебе отсюда никогда бы не выбраться. Дохлятина!
Затем Марио выскочил из туннеля и открыл дикую пальбу.
Эндрю последовал за ним с отвращением в душе. Он удивился силе своего чувства. Это была страстная ненависть. Он отплатит ему, если это даже будет стоить ему жизни. Он с ним посчитается. Он убьет его, если сможет!
Неожиданно голос программы сказал ему прямо в самое ухо: «Очень хорошо. Игра должна быть доиграна. Увидишь, что будет, когда демоны поразят мишень». В подсознании Эндрю рождалась мысль, что он должен выяснить, что случается, если демону удастся направить в тебя выстрел.
Марио со стреляющим пистолетом в руке считал, что Эндрю прикрывает его с тылу. Он не заметил демона, подбирающегося к нему сзади. Увидел его, когда тот был почти рядом. Он обернулся, но демон успел выстрелить. Эндрю сумел заметить только, как у Марио в ужасе открылся рот и злоба исказила лицо. Затем и мальчик, и демон исчезли.
«Так ему и надо, — подумал Эндрю злобно. — Будет знать. Думает: он такой умный».
Он не чувствовал раскаяния, просто глубокое удовлетворение, что посчитался с ним.
Голос программы сказал: «Блестяще. Мы тебе благодарны». Это его подбодрило. Он почувствовал, что поступил так, как от него ожидали, просто был запрограммирован. Запрограммирован? Какое странное слово. Он подивился тому, почему его употребил. Конечно, никто его не программировал. Он поступил так по своей воле. Ой ли? А не было ли внушено ему, чтобы он задержался с выстрелом как раз на ту долю секунды, которая и определяла жизнь или смерть для Марио?
Эндрю поежился. Ему самому все это было не совсем ясно. И решил, что больше не будет думать о Марио.
