– Спасибо за понимание, наставник. – Глядя на то, какой радостью озаряется лицо эльфийки, Керин болезненно скривился. Однажды он сам любил эльфийку, которая смотрела на него с такой же радостью, и закончился этот роман весьма трагично.
– Лита, если всё получится так как ты этого хочешь, помни о защите. Красная таблетка исключительно для Женщин. И… приятного времяпрепровождения. Керин вышел за дверь оставляя девушку в недоумении.
***
В душевой помимо меня находились Нильс и его братец, Диамонд.
– О, Экзель! – Ко мне подбежал Нильсен и, обхватив меня за шею, перешёл на заговорщицкий шёпот. – Чем это ты собираешься заниматься сегодняшней ночью, маленький развратник?
– Говоря по правде – спать. – Ответил я вырвавшись из его захвата и встав под душ. Вода была горячей, хорошей, система разогрева была отлажена на совесть.
– Спать? В одной комнате с красавицей эльфийкой, СПАТЬ?! Мне почему-то кажется, что ты будешь очень даже бодрствовать. – Меня немного позабавило ехидство Нильса, и я решил отплатить ему той же монетой.
– Неужели маленький Нильсен завидует скромному мне? Если ты так хочешь провести ночь с красоткой, пройдись по соседним комнатам, глядишь, кто-нибудь ответит взаимностью. Например, Селена. – Нильсен отступил на шаг и отчаянно покраснел.
– Неплохо, Экзель. – Диамонд подключился к нашей беседе. – Нильсен, не лезь в чужие дела, я уже много раз тебе об этом говорил. Я приношу извинения за моего брата, он такой ребёнок. Хотя мне очень интересно узнать, как ты догадался
– Догадался о чём? – ничего не понимая переспросил я.
– Моему брату очень понравилась Селена. Уж я то это заметил сразу. Не правда ли, Нильс?
Нильсен отчаянно покраснел и выбежал вон, а Диамонд расхохотался.
– По правде говоря, я назвал имя наугад. Я и сам не ожидал, что окажусь прав. Мне просто очень не нравится, когда кто-то лезет в мою жизнь. Что касается сегодняшней ночи… я и сам не знаю, чем всё обернётся.
– Понимаю. В таких вопросах шутки действительно неуместны. Я снова прошу прощения за поведение Нильсена.
Диамонд Эгерейя родился на шестнадцать минут раньше своего брата, но эти шестнадцать минут можно было назвать шестнадцатилетней разницей. О нет, Диамонд был душой компании, был не прочь выпить или отправиться "по девочкам", но в нём всегда была какая-то нечеловеческая рассудительность. Диамонд был серьёзным тогда, когда нужно было быть серьёзным и в его душе крылась какая-то тайна.
Уже в тот день я взял его на заметку, моя интуиция подсказывала, что Диамонд не так прост, и он знает намного больше, чем говорит. Он вышел вслед за Нильсеном, позволив мне насладиться последними мгновениями моего одиночества.
