С утра субботы преимущественно молодые люди начали стекаться к площади. По одну сторону парка расположились сторонники Пламенной, повязавшие багряные косынки на головы. По другую сторону — сторонники округа Юта. Было отмечено некоторое количество «наблюдателей», принадлежащих, судя по виду, к различным молодежным группировкам — и просто зевак.
Встревоженные местные жители звонили в редакции и службы порядка, одни настаивали на срочном введении на площадь службы порядка, другие, напротив, опасались, что это приведет к кровопролитию.
Как потом выяснилось, не менее пятнадцати человек среди собравшихся имели при себе огнестрельное оружие.
Драка началась в 11 часов утра сразу в нескольких точках.
Силами городского патруля удалось разогнать собравшихся и перегородить примыкающие к площади улицы, закрывая проход.
По итогам дня в больницы города попали двадцать два человека, с колото-резаными ранами и черепно-мозговыми травмами.
Жители города выражают возмущение как бездействием властей, так и жестоким, по их мнению, действиями патруля.
* * *
Айшан пристроился на подоконнике; вроде как рассматривал солнечного зайчика на стене, чуть улыбаясь, но краем глаза следил за Рысью. Най мучил гитару — колок шестой струны никак не желал повернуться насколько нужно. Струна обиженно басила.
— Хорошо, что тебя не слышит Мики. Взвыл бы… да оставь ее, сколько можно!
— Сам на такой играй, — Най кисло глянул на гриф. — А у Мики никогда не было слуха…
— Ты видишься с ним.
— А? — недоуменно вскинув глаза, Рысь случайно повернул колок — струна зазвучала правильно.
— Я про Мики. Ты же с ним опять виделся?
— Ну и что? — насупился Най. Спроси кто другой, ощетинился бы, но Айшану привык доверять. Хоть и пожимал плечами, слыша имя старшего товарища. Наю, добровольному отшельнику, трудно было понять Айшана, у которого в знакомых ходила половина молодежи, который считал своим долгом быть в курсе событий — и был ведь. И само собой получалось, что повсюду Айшана принимали с улыбкой. Его не трогали даже сомнительные типы, жаждущие ссоры; а прицепившись, быстро отпускали с миром, расставаясь едва ли не по-приятельски.
Сказать по чести, Най порою завидовал.
Рысь откинул голову назад и заголосил, страдальчески сдвинув брови; гитара зазвенела испуганно и все же ритмично:
Ломтик месяца — хлебом на блюде,
Свет, как бусины, на нити нанизан.
А в траве высокой — спящие люди,
