На ближайшей станции Гарька сказал, увидев, как из шланга поливают платформу водой:
— Я тоже поливал из кишки улицу. А вы, дядя Лёня?
Леонид Аркадьевич пристально сквозь очки поглядел на платформу и ответил, что как будто никогда прежде не поливал из кишки улицу.
— А яблоки вы как едите? — неожиданно спросил Гарька. — Я — вместе с косточками.
Леонид Аркадьевич сказал, что предпочитает есть без косточек, но понял, в чём дело: достал из кармана яблоко и протянул Гарьке.
Гарька взял яблоко, поблагодарил и начал грызть, побалтывая ногами.
Покончив с яблоком, перестал болтать ногами и завёл разговор со стариком соседом: попросил у старика примерить его очки, потому что они были в тяжёлой роговой оправе и имели гораздо более внушительный вид, чем очки Леонида Аркадьевича — маленькие, с тонкой металлической окантовкой.
Старик очки дал.
Гарька напялил их, но ему не понравилось: было мутно видно, а он думал, что будет как в бинокль.
Гарька от безделья пересчитал в вагоне окна, прошёлся между скамейками, внимательно разглядывая пассажиров, успел два раза стукнуться обо что-то головой и в конце концов задремал, привалясь к старику.
На одной из остановок паровоз резко толкнул вагон.
Гарька проснулся, вздохнул и сказал:
— А почему вы яблоки едите без косточек?
Леонид Аркадьевич молча протянул Гарьке второе яблоко.
Солнце заволокла большая туча, и полил дождь.
Вначале заскользил по окну лёгкими косыми каплями, потом отяжелел, выпрямился и ударил по земле гулким частым проливнем.
Вспенились, потекли пузырчатые потоки, пригнулись деревья, легла на землю трава. Даль исчезла в мутном водяном вихре.
Поезд приближался к Черёмушкам, а ливень не стихал. Сквозь водяную завесу показались очертания платформы.
Леонид Аркадьевич и Гарька взяли чемоданы, попрощались со стариком и сошли с поезда. На платформе укрыться от дождя было негде.
— Побежали! — крикнул Гарька.
— Куда?
— Под дерево!
Леонид Аркадьевич кивнул, и они припустились с платформы к ближайшим деревьям.
Гарька мчался во весь дух, легко, точно кузнечик, перемахивая через лужи.
Леонид Аркадьевич бежал, громко отдуваясь, высоко расплёскивая грязь, а когда перепрыгивал через лужи, то в чемодане у него что-то грюкало.
«Наверно, древние греки», — решил Гарька. Он знал, что Леонид Аркадьевич вечно копается в старинных и очень увесистых книгах.
Выбрали осину и устроились под ней.
Запахло влажными листьями и подгнившими корневищами. Дождь шумел в листве дерева, осыпаясь на землю. Примял кустарники и цветы.
