Механик, озабоченно прислушивающийся к тарахтенью двигателя, глянул на Сергея и сказал: - Легко отделался.
Пошарив в сундучке, он доетал оттуда сухарь и кинул его девочке, которая сидела, забившись в угол между переборкой и топливным баком. Она поймала сухарь на лету и, радостно гукнув, вгрызлась в него крепкими зубами.
Сергей отдал ей свой ужин - кусок вяленой рыбины с гребенкой больших костей - и спросил у Механика, как зовут девочку. Тот пожал плечами и ответил, что каждый зовет по-своему, кто рукой помашет, а кто и тычка даст. Имени никто не знает, а назвать как-то не удосужились.
Через несколько дней, когда очередной клочок суши растаял в вечернем мареве, на судне поднялась суматоха. Вверх и вниз по железным лестницам забегали люди капитана, ржавые тросы лебедки потянули из холодного чрева длинные ящики со следами зеленой краски на обшарпанных досках. Пленных, как всегда, загнали под палубу, к женщинам, детям и скоту. Несколько раз Механика звали наверх, а потом в машинное отделение спустил ся сам капитан.
Сергей не понимал, что Механик втолковывал Капитану, тыча пальцем в двигатель, и что слышал в ответ. Но когда к ним присоединился помощник, в зычном голосе Капитана явственно зазвенели родные матюги, да притом такие забористые, что ими мог гордиться даже гончар Николай.
Появился сердитый дед с грудой железяк, вдвоем с Механиком они стали перебирать их, наконец нашли подходящую и показали ее капитану. Тот кивнул и полез наверх, а за ним и помощник.
Сергей задремал под мерное шварканье напильника и негромкий говор, сквозь дрему он слышал, как, чихнув пару раз, заработал двигатель, а потом дед поднял его пинком и сунул под нос масленку. Механик что-то негромко сказал деду, старый хрыч насупил кустистые седые-бровй, сплюнул и исчез.
Тараща глаза, чтобы не заснуть, Сергей тыкал масленкой в смазочные дыры. Когда движок перестал глохнуть и затарахтел ровно и безостановочно, Механик велел ему поспать.
Проснулся от криков и свиста, которые неслись с палубы.
Вскочил, приложившись головой к поперечному брусу, и испуганно спросил:
- Что, набег начался?
Утерев пот со лба, измазанного темным маслом, Механик глянул наверх, вздохнул.
- Нет, все уже кончено. Это, наверно, капитан и его бойцы возвращаются с добычей. Пошли, посмотрим...
И взялся за поручень.
С берега несло горклым чадом. У кромки воды толпились люди. Присмотревшись, Сергей заметил, как блеснули золотые пуговицы на пиджаке Капитана, который размахивал руками и кричал надсадно. Завизжали лебедки на корме, баржа медленно развернулась, широкий настил - крышу над палубными клетями, - сколоченный из грубо обтесанных досок, сняли с креплений и перекинули на берег. По настилу вниз побежали все, кто в это время был на палубе, а под ногами у взрослых путались дети. Набежав на груду какого-то барахла, наваленную у самой воды, каждый ухватил что мог. Они потащили на корабль посуду старую, тележные колеса, куски мятой жести, большие канистры - пустые, судя по тому, как легко их несли, ворох тряпья...
