– Как там с прогнозом? – Повернулся адмирал к Лескову.
– Время до получения подавляющего преимущества восемь часов, – отозвался тот, – даже если остальные группы противника в ближайшие три часа выдвинутся им на выручку, шансов продержаться у них мало.
– Выручать их никто не будет, – уверенно произнес командующий, – основные их силы сейчас идут вслед за нашей штурмовой группой. Они уверенны, что вышли в тыл ударной группировки.
Прогноз оперативного отдела оказался неверен, вместо расчетных восьми противник продержался одиннадцать часов. Конечно, можно было разгромить его и раньше, но имея ощутимое преимущество в огневой мощи глупо ввязываться в свалку и нести неоправданные потери. Когда последние коарвианские корабли стали разваливаться на части Бронт облегченно вздохнул, свое первое сражение соединение провело удачно, по крайней мере упрекнуть его будет не в чем и даже неизбежные потери оказались значительно меньше расчетных. Меньше, но все же без потерь войн не бывает, полностью в горниле сражения сгорели шестьдесят два корабля и еще около двух сотен нуждались в серьезном ремонте. Вообще-то после того как главные силы врага бросились в погоню за штурмовой группой следовало вписать в потери еще четырнадцать кораблей во главе с "Дюпрелем", уж слишком мало шансов давал им противник.
Молодые пилоты психовали. Им конечно не раз говорили, что служба в штурмовой авиации не слишком насыщена боевыми стычками, и все-таки понять командование было невозможно. После того памятного вылета, когда всеми силами добивали мертвую станцию, их вообще не допускали до полетов. Такое впечатление, что все дружно забыли об их существовании. Да и после начала рейда, перед которым им долго и нудно напоминали необходимость неукоснительного выполнения приказа, приходилось принимать участие в каких-то малопонятных маневрах.
– Ну и попали мы со службой, – ворчал Джун, выбираясь из пилотского скафандра, – мне кто-нибудь может объяснить, что мы все-таки делаем?
Алексей промолчал, три часа назад он точно такой же вопрос задавал командиру крыла и тот не нашел ничего лучше как пояснить подчиненному, что приказы дают для исполнения, а не для обсуждения.
– Я знаю, для чего мы это делаем, – вдруг уверенно заявил Санчо.
Все прекратили разоблачаться и вопросительно уставились на знатока.
– Все очень просто, – продолжил тот, ничуть не смущаясь, – коарвиане увидят наши маневры и станут ломать головы, пытаясь понять для чего это делается. А так как они ничего не поймут, то головы себе обязательно сломают. Вот так будет одержана чистая победа.
