— Вы получили бы еще больше удовольствия, если бы немного расслабились.
Сабрина вздрогнула от неожиданности. — О чем вы, лорд Роуден? Он тихо рассмеялся.
— Вам надо чуть расслабиться, мисс Фэрли. И было бы хорошо, если бы вы немного приоткрыли губы.
— Губы?.. — прошептала она в растерянности. — Но при чем здесь губы? Ведь я не собираюсь петь.
— Не для пения, а ради поцелуя, — ответил граф, переворачивая ноты.
Сабрина снова вздрогнула и взяла несколько неверных аккордов. Краем глаза она заметила, что кое-кто из гостей поморщился от неудовольствия, хотя никто, конечно, не ожидал от нее безупречной игры при исполнении первого танца. Сабрина постаралась взять себя в руки, и в дальнейшем ее игра не вызывала у гостей гримас неудовольствия.
Пальцы ее проворно бегали по клавишам, но теперь она уже ни на секунду не забывала о человеке, стоявшем за ее спиной, вернее, о дьяволе в человеческом обличье.
— Так как же, мисс Фэрли? — снова послышался его голос.
— Прошу меня извинить, сэр, но я не могу понять смысла ваших слов, — ответила она холодно.
— Знаете, я совершенно случайно, проходя мимо желтой гостиной, стал свидетелем весьма пикантной сцены, — прошептал граф на ухо. — Повторяю, все вышло совершенно случайно… так вот, я увидел, что мой кузен и вы, мисс Фэрли, совершили один… не вполне благоразумный поступок, если можно так выразиться.
«Неужели он действительно случайно там проходил? — промелькнуло у Сабрины. — Ведь в этом доме столько комнат и коридоров…»
— Это наше личное дело, сэр, — ответила Сабрина и почувствовала, что голос ее дрогнул. — Да, личное, — добавила она, стараясь сохранить самообладание.
Какое-то время граф молчал, а потом Сабрина вновь услышала его голос:
— Так вам понравилось?.. Она помедлила с ответом:
— Сэр, вы о чем? Ах, обед? Да, обед был замечательный, благодарю вас.
И тут снова послышался его тихий смешок:
— Вы прекрасно все поняли, дорогая. Я имел в виду не обед, а поцелуй.
И тут Сабрина вдруг поняла, что уже два или три раза подряд сыграла один и тот же пассаж. Тихонько вздохнув, она в раздражении проговорила: — Лорд Роуден, не пора ли перевернуть ноты?
«Не забывай о сострадании к ближнему, — тут же напомнила себе девушка. — И не следует сердиться, потому что раздражение и злоба — удел людей, вечно терзаемых страстями».
Но граф, похоже, нисколько не обиделся. Он с невозмутимым видом наклонился и перевернул нотную страницу. Покосившись на него, Сабрина вдруг заметила, что глаза его поблескивают, и ей показалось, он намеревался сказать очередную колкость. К сожалению, она не ошиблась: через несколько секунд он с усмешкой прошептал:
