— Если ты не возьмешь меня, я всё равно приеду.
— Мириам, развод я мог бы получить уже теперь. Что мне, дожидаться, пока ты родишь? Подумай о юридической стороне, — объяснял он с дрожью в голосе.
— Значит, ты не сделаешь этого для меня? — произнесла Мириам угрожающе-умоляющим тоном, который возбуждал в нем и гнев, и любовь в те времена, когда он любил ее, и сбивал его с толку.
Он почувствовал, что и сейчас сбит ею с толку. Расчет был верный. Он не разведется с ней сейчас. Но не потому, что еще любил ее, не потому, что она была пока еще его женой и должна была рассчитывать на его покровительство, а потому, что ему жалко ее и в нем еще живы времена, когда он любил ее. Он понял, что жалел ее еще в Нью-Йорке, когда она писала ему и просила денег.
— Я не возьму работу, если ты приедешь туда. Мне нет никакой пользы браться за нее, — произнес он ровным голосом, но сознавал, что раз всё уплыло, но и обсуждать нечего.
— Я не думаю, что ты бросишь такую работу, — возразила она.
Гай отвернулся, увидев у нее на лице кривую ухмылку победителя. Вот тут-то она и ошибается, подумал он, но промолчал. Он сделал пару шагов и вновь повернулся в ее сторону, с высоко поднятой головой. Спокойно, говорил он себе. Гневом ничего не добьешься. Мириам, бывало, презирала его, когда он сердился, ибо в шумном споре она чувствовала себя как рыба в воде. Она рассчитывала на нечто такое и сегодня, подумалось ему. В конечном итоге в свое время он понял, что по большому счету гневные отповеди лишь вредят ему. Он знал, что играет ей на руку такой реакцией, но другого выхода не видел.
— Знаешь, у меня еще нет этой работы. Я просто пошлю им телеграмму и скажу, что отказываюсь.
За верхушками деревьев Гай вновь увидел то красноватое здание, которое заметил, когда ждал Мириам.
— А потом что?
— Много чего. Но ты об этом не узнаешь.
— Бегство? — ядовито заметила она. — Самый дешевый выход из положения.
Он снова сделал несколько шагов, вернулся. У него есть Энн. С Энн он может выдержать и это, всё выдержать. Странно, он чувствовал сейчас какую-то отрешенность. Не потому ли, что был сейчас вместе с Мириам символом его неудавшейся молодости? Он покусал губу. Страх и предчувствие неудачи жили внутри него, не видимые на поверхности, как раковина в драгоценном камне, и не в его силах было исправить положение. Иногда возможность неудачи развлекала его — как, например, это было в старших классах школы и колледже, когда он позволял себе провалить экзамен, который был способен сдать. Или как это было в женитьбе на Мириам, когда, так ему казалось, они поженились вопреки воле их семейств и друзей. Он разве не знал, что это закончится провалом? А теперь он безропотно бросает свое величайшее предприятие. Надо поехать в Мексику и провести несколько дней с Энн Придется истратить все свои деньги, но почему бы и нет? Разве он сможет вернуться в Нью-Йорк и работать, не увидев до этого Энн?
