Как-то поутру, находясь в привычной похмельной депрессии, он наблюдал за паучком, который свил паутину меж оконных рам. Смотришь на это, думал Человек-Паук, и всегда диву даешься, как же он туда забрался? Удивительно, хотя нечему тут удивляться. Человек-Паук, как инженер, это понимал. Стандартное советское окно представляет собой бессмысленное сочетание бесполезных плоскостей, соединяющихся под самыми неожиданными углами, и состоит, в основном, из щелей. Он смотрел на паучка и думал, что они очень похожи. Он вот, тоже, ловил свое счастье в безнадежном месте. И теперь, тоже, живет бессмысленной надеждой. Что всё вернется, что всё будет как раньше. Ну, подумал он, ему-то я могу помочь. Он взял отвертку и развинтил раму. Поймал паучка, посадил на ладонь. Паучок не пытался убежать, спокойно сидел на ладони. Человек-Паук поднес ладонь к лицу, чтобы разглядеть его получше. И тут паучок прыгнул, прыгнул вертикально вверх, и попал в его левую ноздрю. Человек-Паук попытался вычихнуть его, но не тут то было. Паучок пролез через нос прямо в его мозг. И ему там, видимо, понравилось. Он поселился в его голове. Свил гнездо между полушарий, оплел извилины паутиной. Сначала Человек-Паук очень испугался. Но паучок не желал ему зла. Наоборот! Через некоторое время, они начали разговаривать друг с другом. Паучок говорил, что они станут друзьями. Что он любит его, и поможет ему. Что он такой же, как и он, паук, и он знает, что ему нужно. Он залатал его разбитое сердце своей липкой паутиной. Горе ушло. Медленно, но верно, Человек-Паук стал меняться. Все его чувства обострились. Его слух стал острее, раньше он носил очки, теперь они стали ему не нужны. Его мускулы налились силой, и кажется, он даже стал выше ростом. Вообще, он стал чувствовать мир по-другому, более глубоко, на более низком уровне. Словно он перешел с языка программирования на машинный код бытия. И однажды он прозрел. Он увидел, как он называл ее про себя, Великую Паутину.
Эта Великая Паутина была везде, и она была всегда. Это была особая паутина, нематериальная сила, поле, если угодно, которое связывало воедино весь сонм идей, вещей и событий. Это была сама основа Вселенной, та сила, что делала мир, таким как он есть. Человек-Паук чувствовал Великую Паутину каким-то непостижимым способом, он чувствовал, как все связано, он мог расшифровывать вибрации ее невидимых нитей, непрерывно передающих информацию. Это выглядело как спонтанные интуитивные озарения, образы, внезапно возникающие в его сознании. Он научился предугадывать события, предугадывать будущее. Он мог по своему желанию впадать в особый паучий транс, соединяться с Великой Паутиной, и анализировать последствия своих действий на глубинном, интуитивном уровне. Это давало ему огромные преимущества. Теперь он мог просчитать любую ситуацию на множество ходов вперед. Как такое возможно? У Человека-Паука была теория на этот счет. Он не сомневался, что пауки чувствуют эту связь, что они живут в этой Великой Паутине. Они существа микромира, для них это проще. Он считал, что паучок своей паутиной закоротил по-особому его нейронные связи, наставил путинных перемычек, перепрограммировал его сознание. Паучок подарил ему свое паучье виденье.
