Даже беглого ознакомления с полем новой деятельности было достаточно, чтобы сделать неутешительные выводы. Джонни понял, что сможет приступить к выполнению задания Хофмана не раньше, чем через неделю, которая требовалась для изучения работы схемы. А начальник Отделения ожидал выдачи результатов через три дня. И предупредил: "Если вы не справитесь, молодой человек, то мне придется подать докладную о вашей некомпетентности. Работа ответственная и срочная. Срыв ее недопустим".
Сначала Дэфт не очень хорошо понимал, почему из всех молодых сотрудников банка именно его так откровенно подставляют под увольнение. Но когда узнал, что место старшего операциониста занял Дэвид Рой, все встало на свои места. Дело в том, что Дэвид был сыном вице-президента банка "Метрополь" и бывшим соперником Джонни за первенство на университетских олимпиадах по прикладной математике. На беду Джонни, Дэвид становился олимпийцем номер один только в том случае, если студент Дэфт заболевал и на олимпиаду не приходил.
Очевидно, Рой оказался злопамятным. И теперь, когда пришел работать к папе, первым делом взалкал жертвоприношения во имя своей успешной карьеры.
Жертвоприношения в виде уволенного с позором Джонни Дэфта.
Когда Джонни понял это, он был возмущен до глубины души. Но что он мог сделать? Что - кроме того, чтобы сдать работу вовремя и тем самым доказать, что он - отличный специалист?
Он не нашел для себя ничего лучшего, чем принять решение не сдаваться до самого конца. Хотя и предвидел, что конец будет один - позор и изгнание. И лучше бы, думал он в минуты крайней усталости, ему этот конец не видеть, а спокойно подать заявление об уходе по собственному желанию и искать новое место работы...
И вот роковой третий день - день окончания выполнения задания - наступил.
Дэфт сидел за компьютером, обхватив голову руками, и с максимальной отдачей делал то, чем занимался два предыдущих дня от зари до зари, - вникал в хитросплетения схемы защиты. Если бы ему удалось понять все до конца, то работу Хофмана он сделал бы в течение двух часов. На написание соответствующй вспомогательной программы он потратил две ночи, спал по три-четыре часа в сутки, но зато теперь знал, что если случится чудо, и он п р о с е ч е т защиту до основания, то других проблем у него не будет. Он торопился и напрягал мозги изо всех сил. Но бессонные ночи взяли свое. Через три часа после начала работы голова у него загудела и стала соображала так туго, что он перестал вообще понимать что-либо из прочитанного.
