Прогон ПО с обнулением указанного байта показал, что в этом случае средства социального анализа неизбежно вызывают включение информатора в активные действия на стороне социальных низов. Ввиду совпадения результатов прогона с данными, полученными от исполнителя, причину аварии можно считать выявленной с весьма высокой степенью достоверности (99,9999 %).
Выводы
1. При доработке ПО «Мобильный информатор» средство блокировки нежелательного поведения следует дублировать с последовательным контролем. Требуемые ресурсы в памяти имеются.
2. В силу отмеченного в п.1 фактора объединение в подпрограмме ЗЩКОНТ защит от контакта и непричинения ущерба действием представляется неприемлемым.
3. Указанное объединение создает при повреждении ЗЩКОНТ опасность атаки на исполнителя при попытке ремонта. Поэтому рекомендуется дистанционное отключение объекта аварийным кодом или (если модуль обработки аварийного кода также поврежден) разрешение процессоров электромагнитным импульсом достаточной мощности, что возможно благодаря повреждению электрозащиты.
Справку подготовил старший эксперт лаборатории системных программ технического отдела ИЭИ
Анатоль ван Массер.
Внизу, как положено, росчерк покойного профессора, оттиск личной печатки Хомяка и дата… семилетней давности.
В первый момент ничего не понимаю. Затем перечитываю текст, задерживаясь на каждой строке.
Ага, вот оно!
И даже заботливо подчеркнуто:
«…нарушение технологий сборки и/или использование некондиционных материалов в процессе изготовления…»
Кладу листок с отчетом на широкую ручку дивана и чувствую волну жара, медленно поднимающегося к сердцу.
Нарушения технологий быть не могло. Это ясно. Значит, проект «Айвенго» с самого начала лепили из первого попавшегося дерьма, тратя копейки, и поздно спрашивать, на чьих счетах осели бюджетные средства. Значит, меня водили за нос, как новорожденного теленка. Мало того. Семь лет назад спутник слежения дал сигнал о поломке объекта, но информация не пошла дальше господина генерального администратора. Хомяк не счел нужным ставить меня в известность, и все эти семь лет на баланс отдела аккуратно поступали деньги, уходя в никуда. Мне же доставались только липовые отчеты — письменные, которые, оказывается, годны только на подтирку, и аудиовизуальные, не годные вообще ни на что…
Жар схлынул, сменившись морозным ознобом.
Стоимость объекта — один миллиард восемьсот миллионов с мелочью. Новыми. Плюс семь лет работы вхолостую — по тридцать восемь с небольшим миллионов в квартал новыми же. Итого, даже округляя вниз,
