— Согласен, — признал он. — Но есть ведь люди, которые ценят итальянскую старину и не испытывают ни малейшей симпатии к тем, кто занимается незаконным вывозом древностей.
— Но мы планировали вернуть ее на законное место в музей.
— Опять двадцать пять, — отозвался он. — Не понимаю, зачем вы это делаете. Синьора Леонард уже сказала, что не имела представления о том, что в руках ее находится древняя вещь. На мой взгляд, вполне надежное основание для защиты. Ваши показания будут противоречить ее словам, и если вы считаете, что поможете ей, рассказывая мне эту нелепицу, лучше подумайте хорошенько. Я испытываю большое искушение записать этот разговор и использовать его в суде, но намереваюсь оказать вам крупную любезность и проигнорировать все, что вы здесь наговорили, на том основании, что вы пытаетесь помочь подруге. Если вы настаиваете… — Телефон возле его локтя зазвонил, в дверь постучала молодая женщина, торопливо просунувшая голову в щелку.
— Тот звонок, которого вы ожидаете, — сказала она. — Вас спрашивает синьор Палладини.
Палладини, подумала я. Знакомое имя. Откуда? И тут я вспомнила. Витторио Палладини, так звали того человека, который вывел меня на Буше, чтобы связать с Робером Годаром. Вполне распространенное итальянское имя, но тем не менее.
— Граци, — проговорил он, а потом поднял трубку и сказал: — Да.
А после короткой паузы:
— Боюсь, что так. — Новая пауза. — Это сейчас выясняется.
Он чуть скривился.
— Вы знаете, что это невозможно. Она здесь, и мы ничего не можем с этим поделать. Жаль, я понимаю это. Быть может, в следующем году. Конечно, поговорим еще раз.
Повесив трубку, он посмотрел на меня. Я открыла рот, чтобы заговорить, но тут дверь открылась снова, и в образовавшуюся щель просунул голову довольно приятный с вида мужчина, одетый в джинсы, водолазку и дорогой пиджак, с большой матерчатой спортивной сумкой, словно бы собираясь немедленно отправиться с ней в зал. Вид у него был такой, как будто он постоянно работал под открытым небом.
— Готово, — сказал он. — Ах да, простите, что прервал.
— Ничего, — сказал Лукка. — Мы рады прерваться. Это то, что мы думаем?
— Скорее всего, — ответил вошедший.
— Ну, вот, — вздохнул Лукка.
— Именно, — отозвался мужчина. — Ну, я пошел.
— Скажешь остальным, ладно? — проговорил Лукка.
— Хорошо, — ответил мужчина.
— Не могли бы мы еще немного поговорить о моей подруге Лоле? — спросила я.
Молодая полицейская еще раз прервала нас.
— Простите, — сказала она. — Нельзя ли оторвать вас на одну минутку?
