Это был не обособленный проход, а разветвленный лабиринт проходов (высоких и низких, широких и узких), и если бы не темная, вся в ямах, буграх и трещинах ледоритовая основа под ступоходами, здесь трудно было бы не утратить чувство реальности. Словно пробираешься в грозовых, зеленовато подсвеченных тлеющими электроразрядами и почему-то абсолютно неподвижных тучах. А вот и «мембрана»… На фоне уже привычной для глаза люминесценции несветящийся туманный флер выглядел тускло-серым, как старая, запыленная паутина. «Ну, ни пуха ни пера», — мысленно подбодрил себя Андреи к включил передние и бортовые фары.
Тот же метод продавливания, те же болезненные для глаз искры и рваные полосы, та же иллюзия взлета и перегрузки. Только не было нежно-зеленой зари. И еще новшество: безотносительно к иллюзии взлета ледоритовая дорога вела на подъем. Драккар взбирался на кольцевой вал крупного кратера. Очевидно, полость расположена в воронке… Нехорошо. Лишняя потеря времени. Время — воздух.
На перевале, перед спуском в воронку, катер, высвобождая корму из тумана, дрожал и раскачивался — свет фар метался во мраке по облачным выступам двухъярусной полости. Андрей оторопело смотрел вперед: прямо по курсу многоцветно переливались тесно сгруппированные в горизонтальную полосу вертикально растянутые (как в линейчатом спектре) огни — лиловые, изумрудные, голубые и — самые яркие — белые… Достаточно было остановить машину — огни прекратили свою переливчатую игру. Он вгляделся в застывшее многоцветье и понял наконец: слепяще-белые огни — отражение фар «Казаранга», цветные — бортовых светосигналов. Над отражающей полосой фосфоресцировали зеленоватые пятна «мембран».
Дно кратера было обезображено воронками более поздней метеоритной бомбардировки, пришлось направить машину левее, в обход — по уплотненному льду кольцевого вала. Отраженные огни соответственно двинулись влево. Но двинулись как-то странно, двумя проблесковыми группами: одна — чуть быстрее, другая — с небольшим отставанием. На подходе он понял, в чем дело: во мраке эффект двойного отсвечивания давали сравнительно близкие друг к другу параллельные, или почти параллельные, ряды зеркальных «кеглей».
И действительно, вскоре он достиг участка, где расстояние между витками небрежно брошенной на Япет пунктирной спирали не превышало длины катера. Зрелище было редкостное. Феерическое, можно сказать, было зрелище. Иллюминация «Казаранга», раздробленная и тысячекратно отраженная двумя рядами блистающих кеглеобразных зеркал, живописно отсвечивала на неровностях облачных ярусов… Когда драккар перешагивал зеркальные «позвоночники», Андрей, разглядывая на нижних экранах кеглеобразные «позвонки», вдруг заподозрил, что они от витка к витку подрастают. «Гурм-феномен, похоже, наращивает себе хребет», — взял на заметку Андрей.
