Кроме того, Ют быстро разросся, в старых стенах ему стало тесновато, да и рыбаки — во многом более свободные, чем другие двуногие рабы, — предпочитали строить свои лачуги поближе к воде, к лодкам, к кольям для просушки сетей. Из-за этого многие не успели укрыться за стенами поселения, когда прозвучала тревога. Часть рыбаков и лодочников просто разбежались, попрятались по своим норам, где их и настигли потом шестилапые убийцы. Немногие, попытавшиеся дать муравьям отпор, тоже бы погибли все до одного, если б не своевременная команда к отступлению под защиту стен, которую принес измученным бойцам скороход Имар.
Получилось, что еще до начала недолгой осады Ют был ослаблен едва ли не наполовину.
Валегу повезло больше. Сшагу велел своим людям сидеть взаперти, редко когда позволял выходить на промысел охотникам или лесорубам. Ворота города Управитель приказал все время держать закрытыми, а они были куда как крепче тех, в Юте, что не надолго задержали яростный натиск шестилапых тварей.
Впрочем, этим и ограничилась единственная польза от приказов Сшагу. В остальном молодой смертоносец допустил немало ошибок. Запрет на патрулирование позволил огромной муравьиной армии подобраться к стенам поселения почти незамеченной.
Сверкающую хитиновую колонну, конечно, приметили бы с дозорных шаров, но утром прошлого дня, почти сразу после восхода, стремительный шквальный ветер принес с моря низкие темные тучи. Распростершаяся невдалеке пустыня иссушила их еще на подлете, но все же они успели пролиться на Валег коротким, хлестким ливнем. Намокшая земля парила под солнцем, плотный, будто слежавшаяся паутина, влажный воздух, казалось, вот-вот снова обрушится дождем — за весь день шары так ни разу и не смогли подняться в воздух.
Первая и вторая ночные стражи прошли спокойно, дозорные не заметили ничего тревожного. Сменяясь, охотник Чекира даже посочувствовал заспанному Резеку, помощнику мастера лесорубов:
— Ну, и времечко тебе для дозора досталось! Сейчас бы поспать…
Действительно, в предрассветные часы, когда все кажется таким спокойным и безмятежным, когда замирает даже вечная охота Великой пустыни — ночные хищники отправляются на покой по своим норам, кто сытым, кто нет: как повезет, — спать хочется неимоверно.
Резек кивнул, начал было что-то отвечать, но в этот момент сладко, во весь рот зевнул.
— Ой-ой! — Чекира в притворном испуге отшатнулся. — Меня не проглоти! Ладно…
Лесоруб остался один, разве что у дальнего ската западной стены можно было разглядеть силуэт напарника на фоне слегка уже посветлевшего неба. Резек помахал напарнику рукой. Сегодня вместе с лесорубом в третью ночную стражу попал Гравень, велиманов ополченец. Резек был с ним незнаком, а то можно было бы сойтись на стене, перемолвиться хотя бы парой слов, скоротать нудное дежурство.
