Симону охватило волнение. Ник рассказывал ей о своих владениях вдоль беспокойной границы с Уэльсом. Она пыталась представить Хартмурский замок и суровые земли в его окрестностях.
— Мне так хочется, чтобы скорее наступило утро! — совсем по-детски воскликнула она, глядя на далекую цепочку горных вершин, и тут же смутилась.
Ник засмеялся, взял ее руку и поднес к губам — лошади сейчас шли вровень друг с другом.
— Я пошлю гонца объявить о нашем прибытии, — сообщил он, пришпорил коня и поскакал к голове колонны. Симона с улыбкой смотрела ему вслед. Ей казалось, что из прежней тяжелой жизни она перенеслась прямо в мечту. Николас очень переменился со времени ссоры в первую брачную ночь, когда Симона рассказала ему о Дидье. Муж теперь был неизменно внимательным и предупредительным. Она в сотый раз задала себе вопрос: останется ли он таким, когда наконец по-настоящему станет ее мужем?
Подобные мысли всегда возбуждали ее. Она помнила вкус его губ, шершавость его ладоней, мужской запах, исходящий от вьющихся черных волос. Помнила игру мышц на спине, когда муж нагибался над корытом, чтобы умыться…
О Боже! Симона очнулась от своих слишком вольных мыслей.
Но ведь она восхищается не только физической красотой Ника. Ей нравятся его остроумие, живость, щедрость.
Симона невольно сравнивала его с Шарлем, человеком, которому она с детства была предназначена в жены. Она сама удивилась, насколько изменилось ее представление о нем. Ей припомнились его светлые, соломенного цвета волосы, тонкие, необычные черты лица, спокойные манеры. Симона годами считала его блестящим представителем мужской половины человечества, воплощением идеального мужа. Теперь она понимала, что такое мнение сформировалось у нее от недостатка жизненного опыта и отсутствия сравнений, ведь, кроме Армана, она почти не видела других мужчин.
Сейчас она думала, что Шарлю недостает стойкости и темперамента, в нем чувствуется слабость натуры. Вот Николас совсем иной. И того и другого у него в избытке!
Вскоре ей стало не до праздных размышлений. Кавалькада въехала в деревню. Трактир, приземистое двухэтажное здание под соломенной крышей, стоял в самом начале деревенской улицы, вдоль которой тянулись ветхие постройки. В полях виднелось несколько убогих домиков. Еще дальше возвышалось мощное каменное сооружение. Высокие квадратные башни с крестами указывали на его духовное назначение. Здесь обитали те, кто посвятил свою жизнь молитве, однако мрачный вид монастыря заставил Симону содрогнуться.
