Симона нахмурилась и отвела глаза. Кюлоты упали к ногам Ника, он слегка отвернул одеяло и залез в постель, его рука поймала руку Симоны.
— Нет, миледи, не убегайте, — притворно ласково проговорил он. Кожа под его ладонью была мягкой и шелковистой. Пальцы Ника сомкнулись вокруг тонкой косточки запястья. — Не вижу причины, почему бы нам обоим не извлечь пользы из вашей удачи.
Ник не ожидал удара. Удар пришелся по разбитой губе. Ник схватил Симону за обе руки, подмял под себя, вдавил в постель. Ее обнаженная грудь прижалась к его груди. Теперь Симона не была покорной и перепуганной, а смотрела с яростью и болью.
— Это за то, что ты меня унизил перед отцом и лордом Холбруком, — заявила она. — А если ты моя награда, то могу сказать, что не вижу в этом большой удачи.
— Не смей играть со мной, Симона, — с угрозой в голосе проговорил Ник, но кожей он чувствовал жар ее тела, и желание заглушало гнев. — Мы оба взрослые люди. Я уверен, ты нарочно устроила так, чтобы твой отец застал нас на балконе. И не повторяй, что ты решила выйти замуж за старого козла. Лучше признайся в обмане, чтобы мы смогли начать нашу совместную жизнь с честного разговора.
— Будь ты проклят, самовлюбленный осел! — прошипела она и оттолкнула Ника. Он отпустил ее, потому что был потрясен: второй раз за день его назвали самовлюбленным. Симона воспользовалась случаем и спрыгнула с кровати, волоча за собой одеяло.
— Ну, скажи на милость, — обернулась она к нему, — зачем мне стремиться к браку с таким, как ты?! — И она окинула его оценивающим взглядом. — Ни одна женщина не пожелает стать женой такого распутника, который при каждой нашей встрече оказывается пьян и который вдень своей свадьбы развлекался даже не с одной, а с двумя шлюхами! В этой самой комнате! — Симона топнула ногой. — На этой самой кровати!
— Это были не проститутки, — ответил Ник, несколько удивленный ее осведомленностью о его личных делах. Возбуждение отступило.
Симона насмешливо приподняла бровь. Ник пробормотал:
— Ну… Я им не платил. — Он тоже встал, обернув бедра меховым покрывалом. — А как ты узнала?
— Леди Хейт решила, что мне следует знать.
Ник зарычал, возмущенный болтливостью невестки.
— Это было до того, как мы обвенчались. Как видишь, сейчас ты здесь единственная женщина.
— Значит, теперь, когда мы поженились, ты не будешь позволять себе таких странностей? — с вызовом поинтересовалась Симона.
— Да ведь у тебя странностей не меньше. — Ник едва не засмеялся, когда увидел, как сузились глаза Симоны. — Да, до меня, разумеется, доходили всякие слухи. — Он начал обходить кровать, заставляя Симону отступить. — Так это правда? Ты сумасшедшая?
