Пока Шустрый отдавал дань кулинарным талантам своего предшественника, Ирина быстро просматривала документы.
– Да, но здесь нет ни одной платежки. А номера счетов? В каких банках?
– Э нет, — едва не поперхнулся салатом утративший было бдительность Шустрый. — Командовать парадом буду я. Вы — деловая женщина, но и я не пальцем делан. Извиняюсь, конечно… Развод — после начала проверки, а номера счетов и прочее — после нашей с вами официальной регистрации. Как говорит Остап Бендер, утром — деньги, вечером — стулья. Золотое правило.
Он налил себе из графина апельсиновый сок, выпил и откинулся на спинку кресла.
– Вообще Остап Бендер — мой идеал, — просветил он собеседницу. — Я тоже мечтаю накопить деньжат и свалить отсюда к чертовой матери, лучше, конечно, в Штаты, но сойдет и Германия, к примеру. Только не Рио-де-Жанейро, там нищета — ужас! Я был, видел. А белых штанов, о которых так мечтал товарищ Бендер, везде полно. Вы знаете, почему у них носят белые штаны, а у нас нет? У них грязи нет. Совсем. Все есть, а грязи нет.
– А мне вы отвели роль мадам Грицацуевой? — весело поинтересовалась Ирина.
– Нет, мадам Грицацуева — это Верка, — успокоил ее не уловивший подтекста Шустрый. — У нее фирма уже раскрученная была, я при ней оптовиком был. Так, мелкий, был у меня свой ларек. Она сама меня на себе женила, я пахал как бобик, там половина денег теперь моя по совести. И как налоговую кинуть, это тоже я придумал, не она. Клевая схема, сколько вы головы ломали, всю бухгалтерию на уши поставили — и обломались. А она меня до сих пор за шестерку держит, за сявку. Еще и любовника себе завела, не скрывает даже. Ну ладно, думаю, я тебе покажу шестерку. Я свой стул уже взял, теперь пусть мадам Грицацуева попрыгает. Я даже хотел просто в налоговую телегу накатать: пусть, думаю, все заберут, лишь бы эта… надо мной не издевалась. Потом схема мне в голову пришла — и, короче, ваше объявление. Я глазам своим не поверил!
– А если я откажусь? — на всякий случай спросила Ирина.
– Так я ничем не рискую, — все-таки улыбался Шустрый ужасно обаятельно. — Вы без этих вот бумажек ничего не докажете. К тому же я ведь вам выгодную сделку предлагаю. Вас повысят по службе непременно. И никакого риска. Нам этих денег хватит надолго, если вложить с умом…
Звонок в дверь избавил Ирину от необходимости отвечать. Она вышла в прихожую, а Шустрый, оставшись один, схватил еще несколько ложек салата — видимо, был и вправду голоден — и с интересом принялся осматривать комнату, напевая с набитым ртом: «О Рио, Рио, сколько порыва, сколько зноя в южных очах…» Ирина вернулась в комнату в сопровождении участкового, и на этот раз она ему была почти рада и даже пригласила пройти. Вот кто поможет ей избавиться от противного и вот уж точно не в меру… Шустрого.
