Или: «Очень хочу лишиться девственности, может, кто-нибудь поможет? Киска». Ирина Ивановна, я потрясен! Неужели вам с вашей внешностью надо подавать такие объявления, и куда только мужики смотрят! Но я вами восхищаюсь! В наше время рискнуть подать такое объявление… вы отважная женщина, да еще указать фамилию и адрес… Я просто не поверил своим глазам! Меня просто осенило: именно такая женщина мне нужна. Если бы не ваше объявление, я бы не рискнул никогда, а теперь у меня к вам предложение.
– Я не подавала это объявление! — наконец смогла внести свой вклад в беседу и Ирина.
– Вы передумали? — ничуть не удивился Олег. — И совершенно правильно сделали. Но вы же все равно с мужем почти в разводе, я знаю, мир-то тесен.
Ирина открыла рот, собирая возмутиться и выгнать наглеца вон, но молодой человек был не из тех, с кем такие номера проходят.
– Вы просто меня выслушайте! — затараторил он, по-прежнему не давая ей сказать ни слова. — Я хочу сделать вам предложение. Вы мне даете три минуты, время — деньги, а мы с вами деловые люди, и если я не смогу вас убедить, я подброшу вас на машине туда, куда вы собирались. Пешеходов надо любить, но вам ходить пешком просто грешно. Ведь вас внизу никто не ждет, там нет ни одной машины, кроме моей. А рассчитывать в новогоднюю ночь на общественный транспорт просто глупо. Прикиньте сами — сейчас тачку поймать выйдет штука, да еще и не поймаете, а я вас подброшу хоть на край света. Договорились? Ну и прекрасно.
Да, действительно, в рассуждениях молодого человека были определенные резоны. Конечно, Ирина с ним никуда не поедет, но выслушать его придется, это она уже поняла и обреченно вздохнула. Приняв вздох за согласие, молодой человек по имени Олег, которого Ирина решительно не помнила — да и не было отродясь таких знакомых ни у нее, ни у Валентина, — аккуратно сгреб на край стола посуду, завернул половину скатерти, а на освободившееся место водрузил свой портфель.
– Уберите со стола! — решительно потребовала Ирина. Ей стало жаль натюрморта, так любовно составленного Львом Николаевичем. К тому же хоть так надо было поставить нахала на место. Заодно избавилась и от букета, который лишал ее свободы маневра. И демонстративно расправила скатерть.
Олег, не возражая, убрал драгоценный портфель на пол, достал оттуда какие-то документы и, как совсем недавно профессор, разложил их на диване, мурлыкая себе под нос: «О, Рио, Рио, рокот прилива, шум прибоя, южный размах…» Покончив со всеми этими манипуляциями, за которыми Ирина следила, по возможности сохраняя на лице выражение скептической обреченности, потер руки и объявил тоном конферансье:
