Позади него, как тень, появилась Терри.
И столкнула его с парапета.
Большинство ахнуло. Некоторые пренебрежительно захохотали.
— Боже мой! — вскрикнула Лейси.
Не сбившись с ритма, Скайлар качался на поясах, привязанных к балкону, и не только играл, но и демонстрировал счастье полета, выпрямив спину, вытянув ноги, вскинув голову.
Кое-кто смеялся и аплодировал.
— О! — Посол захлопал в ладоши. — Как же он прекрасен!
— Ага! — покивал Алекс Броудбент. — У Скайлара еще и талант сатирика. Он точно знает, как воспринимают его эти люди. И будь я проклят, если он не смеется над ними.
— Джонатан! — Голос матери ударил, как хлыст. Джон повернулся, чтобы пойти в дом. Но еще не добрался до двери, когда труба смолкла. Скайлар скоренько забрался на парапет и перелез через него.
Джаз-оркестр вернулся на эстраду. И заиграл, пусть и не очень синхронно «Мужчину на летящей трапеции».
Только две пары вышли на танцплощадку.
* * *
— Мои ремни? — Джон улыбался. — Ты взял мои ремни?
— Извини, Джон-Тан. Не волнуйся, они в целости и сохранности.
Они вернулись на террасу.
В комнате Джона Скайлар убрал трубу в футляр.
Когда они появились на террасе, некоторые улыбались Скайлару, другие бросали на него хмурые взгляды.
Многие покидали прием.
Посол не только обнял Скайлара, но звонко чмокнул его в лоб.
— Прекрасный парень! Ты должен приехать в мою страну!
Скайлар вежливо отстранил его, но рассмеялся.
Один худощавый мужчина, в простеньком черном смокинге, не только улыбнулся Скайлару, но и подмигнул.
Скайлар сразу же, хотя и не очень разглядел его там, на нижней террасе, понял, что это Алекс Броудбент.
Джон пожал плечами:
— Даже не знал, что у меня так много ремней.
— У тебя очень много ремней, Джон-Тан. И все хорошие, крепкие. Я рад, что ни один не порвался.
— Интересная мысль, — поднял палец Джон. — А если бы порвался? Тебя везли бы сейчас в больницу со сломанными коленями и ребрами и трубой, торчащей из затылка.
— Ради смеха готов на все, — ответил Скайлар. — Мне кажется, из тех людей, что собрались здесь, большинство уже разучились смеяться. Кроме кривой усмешки, из них ничего не выдавишь.
— А… Так вот почему ты все это проделал?
Глядя друг другу в глаза, кузены улыбнулись.
— Лис, — вырвалось у Джона.
Появилась Терри Эйнсли. Взяла правую руку Скайлара в свои.
— Я должна ехать в Кембридж с родителями. Домой.
— Хорошо, — кивнул Скайлар.
Она поцеловала его в щеку.
— Еще увидимся, Скайлар?
— Да, конечно.
Терри освободила руку Скайлара, не отрывая глаз от его лица.
