— Что толку от осторожности, когда нашей жизнью правят другие?
— Ну да, мужики первым делом думают, чтобы им хорошо было, — не стала спорить Тарен. — А орки почему себя иначе вести должны?
— Я так не говорю, — сказала Дар. — Но хотят они другого.
— К примеру? — полюбопытствовала Тарен.
— Женское тело их не интересует, — ответила Дар и задумалась. — И быть может, в этом наше счастье.
Тарен фыркнула:
— Ты чокнутая!
Наутро разразилась гроза, и под ливнем все в одно мгновение промокли до нитки. Дорога покрылась глубокими лужами, но поход продолжался. Дар посмотрела на небо. Его целиком затянули черные тучи, и она поняла, что дождь будет лить еще долго. Нигде вокруг, насколько хватало глаз, не было видно никакого укрытия. Только корявые деревца то тут, то там — и никакого жилья. Было легко понять, почему люди сторонились этих мест. Весна едва коснулась этой земли, все вокруг имело унылый тускло-коричневый цвет.
Дар услышала тяжелые шаги и, обернувшись, увидела Ковока, топающего по дороге. При каждом его шаге в стороны разлетались тучи брызг. Поравнявшись с Дар, он пошел медленнее.
— Тава, Даргу.
— Тава, Ковок-ма.
— Такая погода заставлять нас думать про вашутхахи, — сказал Ковок-ма, после чего развернулся и возвратился к остальным оркам.
— Вот это да, — изумленно проговорила Тарен.
— Что такое вашутхахи? — спросила Дар.
— Эти черные зернышки, — ответила Тарен. — Похоже, орк намекал, что они хотят сегодня их поесть.
Дар задумалась о том, что сказала Тарен.
«Если орки верят, что матери владеют пищей, быть может, они думают, что прямо просить дать им пищу неправильно».
— Уверена, ты права, — сказала она. — Я дам им зерен.
Дар подбежала к повозке и, разыскав коробку, положила горсть зерен в торбочку, а потом постояла и дождалась, когда отряд орков поравняется с ней. Затем она дала каждому орку по несколько зерен вашутхахи. Ковок-ма шел в последней шеренге, и когда Дар подошла к нему, он замедлил шаг и они отстали от других орков.
Дар протянула Ковоку зерна.
— Мут ла урат та саф ла.
Большие когтистые пальцы орка осторожно взяли с ладони Дар маленькие черные шарики.
— Шашав Мут ла, — сказал Ковок-ма и добавил потише: — Шашав, Даргу.
Дар не знала, что ему сказать. Она поглядывала на шагающего рядом с ней орка-великана, кажущегося еще более огромным в ржавой кольчуге, и думала о том, какое он чуждое существо. Железный шлем скрывал лицо орка почти целиком, да и будь оно открыто, вряд ли бы Дар догадалась, о чем он думает. Но она понимала, что должна о чем-то догадаться, и стала лихорадочно соображать, что бы сказать Ковоку. Наконец она вымолвила:
