О сыне она говорила только в превосходной степени: самый умный, красивый, талантливый, воспитанный, душевный, заботливый…
Больше перечислять не стану, потому что не хватит книги, чтобы сообщить о достоинствах Николаши. Уверенность матери в исключительности сына не могло поколебать ничто, и Соня хотела, чтобы все окружающие относились к нему так же, как она.
Когда воспитательница детского сада не дала Коленьке роль в новогоднем спектакле, разгневанная мать явилась выяснять отношения.
— Но у нас музыкальная пьеса, — отбивалась Марья Ивановна, — с пением и танцами.
— И что? — побагровела Соня.
— У Коли нет ни слуха, ни голоса…
Разъяренная Соня кинулась к заведующей, потом в отдел народного образования, затем в горком партии. Она добилась своего. Марью Ивановну уволили, а Коленька стал исполнять во всех постановках главные роли.
— Вот видишь, — удовлетворенно сообщила Соня Норе, — какие дряни попадаются среди тех, кто работает с детьми! Зажимала моего Николашу, зато теперь его справедливо оценили.
Нора всегда говорит людям правду в лицо, поэтому ответила подруге:
— У мальчишки пока талантов не видно, просто в садике боятся твоего вздорного характера.
Соня промолчала. Нора единственный человек, которому позволялось критиковать Коленьку.
В школе словно из рога изобилия посыпались проблемы. Оказалось, что Коленька плохо пишет, не слишком бойко рассказывает стихи и отвратительно решает задачки. Он сменил пять учебных заведений, пока Соня не нашла такое, где преподаватели ставили детям пятерки просто так, не учитывая качества приобретенных ребятами знаний.
В двенадцать лет Соня отправила Николашу учиться живописи. В музыкальную школу его, несмотря на все усилия матери, не приняли, впрочем, в балетное училище тоже. Сначала Соня приуныла. Она-то видела сына на сцене, среди рукоплещущей толпы, за роялем или со скрипкой в руках, на худой конец исполнителем роли принца в «Лебедином озере», но педагоги, как один, заявляли:
— У ребенка нет данных.
Погоревав пару дней и рассказав Норе, какие омерзительно предвзятые люди занимаются отбором детей для профессиональной сцены, Соня утешилась и обратилась к живописи. Николаша начал ходить в небольшую платную студию, расположенную в подвале одного из домов. И с этого момента Соня просто потеряла разум.
— Гениальный рисовальщик, — нахваливала она всем гостям сына, — вы только посмотрите!
Слабо сопротивляющихся приятелей хватали за руки и вталкивали в гостиную, стены которой были увешаны полотнами в дорогих резных рамах.
