Куда бы я ни посмотрел люди занимались такими вещами, за которые бы в любом другом месте их арестовали. Пары, тройки, четверки и целые группы людей занимались сексом на приватных платформах. Оттуда где я стоял, я видел два столика с дорожками белого порошка, ожидающих своей очереди. На стене возле каждой урны был контейнер для шприцов, отмеченный символом биозащиты. Некоторых людей били плетками и наездническими кнутами. Некоторые были связаны искусно сплетенной веревкой, а также более прозаичными наручниками. Повсюду мелькали пирсинги и татуировки. Вопли и крики иногда прорывались сквозь музыку, муки, экстаз, радость, гнев или все вместе, неотличимое одно от другого.
Свет постоянно менялся, мигал и искрился и каждый бит музыки порождал дюжину новую леденящую волну развратной энергии.
Музыка, свет, пот, дым, выпивка, наркотики — все это смешалось во влажную, отчаянную миазму, полную потребности, которую невозможно было удовлетворить.
Вот почему это место называется Зеро, понял я. Ноль пределов. Ноль запретов. Никакого сдерживания. Это было место совершенной, сосредоточенной энергии, терпимости, и это было интригующе и отвратительно, противно и интуитивно жаждуемо.
Ноль удовлетворения.
По телу пробежала дрожь. Это был мир, созданный Белой Коллегией. Это то что бы они делали, представься им шанс. Планета Зеро.
Я глянул в сторону Томаса, и увидел, как он окидывает взглядом клуб. Цвет его глаз изменился от обычно серого до бледного, ярчайшего серебряного, словно превратившись в пятна металлического цвета. Его взгляд был прикован к паре девушек, проходящих мимо нас, одетых в черное нижнее белье под длинными кожаными плащами, и держащихся за руки с переплетенными пальцами. Обе женщины обратили их взор на него, как если бы он назвал их имена, и смотрели на него с секунду, замедлив шаг.
Томас отвел взгляд в сторону, и эта нечеловеческая неподвижность вновь наполнила его. Женщины несколько раз моргнули, и пошли дальше со слегка озадаченным видом.
"Эй," прокричал я сквозь музыку. "Ты в порядке?"
Он кивнул, и затем указал подбородком на одну из самых высоких платформ на другой стороне танцпола. "Наверху."
Я кивнул, и Томас повел меня за собой. Мы углубились в лабиринт подиумов и лестниц, которые были спроектированы таким образом, что два проходящих мимо человека не могли разойтись, не коснувшись друг друга, что я и узнал, когда я и Томас столкнулись с девушкой в кожаных шортах и бюстгальтере, грозящем лопнуть по швам. Отблески красного пульсирующего света оттеняли мягкие формы тела. Она скользнула мимо Томаса, уставившись на его грудь так, будто хотела наклониться и укусить его.
