Бывает, что в течение дня она улучит минутку, запрется в кабинете и звонит мне: «Слушай, а может, ты сделаешь героя индейцем? Длинные черные волосы, смуглая кожа, штаны с бахромой, все такое… Смотрела «Танцующий с волками»? Нет? Скачай немедленно!» «Посмотрим», — говорю я, прижимая трубку плечом, и наливаю себе колы со льдом.
Я кофеин–аддикт с многолетним стажем. Наверное, скоро буду колоть кока–колу прямо в вену. Надин всегда посылает мне упаковку–другую колы. Когда из меня прет креатив, я могу выпить два литра за два часа, закусывая шоколадом. Лишний вес явно следует отнести к числу профессиональных заболеваний. У меня есть абонемент в фитнес–клуб, но я появляюсь там редко, только если у меня творческий затык или приступ депрессии.
Депрессия, наверное, тоже профессиональное заболевание. Я подозреваю, что ее гнусный шепот слышат даже писатели с мировым именем. Те, у кого миллионные тиражи, куча экранизаций и переводы на все приличные языки мира. Что уж говорить обо мне. Конечно, в месяц я имею побольше иных издающихся авторов. Но мои книги не лежат ни на одном прилавке, и мои тексты не висят ни на одном сайте. Читает их только Надин.
Я ее личный писатель.
Я поставляю ей грезы. Мы настроены на одну волну, ее заводит ровно то же, что и меня, наши эротические фантазии совпадают. Но только я могу превратить их в текст. Зато она, в отличие от меня, умеет зарабатывать деньги.
Владелица крупной фирмы может себе это позволить. Так же как шофера, постоянную массажистку, живущую в доме, садовника, домработницу и няню для дочки. Честное слово, я не уверена, что она платит мне больше, чем им. Или что я обхожусь ей дороже, чем отдых на Мальдивах или один визит в бутик. Однако мне грех жаловаться. Прежде не раз встречались люди, готовые платить за мои рассказы, но ни у кого не было столько денег, как у Надин. Мне повезло: только мои рассказы нравились ей настолько, что она готова была похитить меня и приковать к батарее, как Мизери. Лишь бы я только писала.
И еще мне повезло, что ничего подобного не издают. Никто не попросит у стойки с дамскими романами: «Дайте мне то же самое, но про мужчин».
Иногда я думаю, что официант не так уж неправ, принимая нас за любовниц. В каком–то смысле я ближе ей, чем муж, который понятия не имеет о пристрастии супруги к гей–порно–фэнтези. Смею надеяться, наслаждение от моих рассказов острее и круче, чем от заурядных постельных экзерсисов. Когда Надин дарит мне розы, французский коньяк, дорогие безделушки, я принимаю их без смущения. За свою мечту человек готов заплатить сколько угодно.
