Соседний сказочный лес остро нуждался в санитарах. Там было страшное количество беспорядков, а имеющиеся в наличии санитары просто изнемогали под тяжестью непосильного труда. Со временем Волк пригляделся — и понял, что всяческие беспорядки учиняют, как правило, сирые и убогие, и в глубине души порадовался, что не разбазарил свой неплохой бизнес ради вспомоществования этим козлам.
Волку нравилась его благотворительная работа. Она приносила моральное удовлетворение, авторитет и занимала все свободное от неплохого бизнеса время, так что думать об одиночестве и мечтать о Синей Птице было просто некогда.
И вот тут следует вспомнить о его тонкой душевной организации. Она никуда не делать, хоть немножко и огрубела под воздействием тяжелой и, что уж так скрывать, порой жестокой работы санитара. Но работа работой, а новые знакомые-то появились! И друзья появились, и, что особенно опасно, подруги. И одинокий Волк стал все чаще вспоминать о своем одиночестве, все внимательнее оглядываться вокруг в надежде увидеть Синюю Птицу, все ласковее заговаривать с жительницами и просто посетительницами сказочного леса. И все чаще разочаровываться. Они не были Синими Птицами. Большинство жительниц и посетительниц были откровенными блондинками, а одинокий Волк блондинок не любил. Может, он не был джентльменом, кто его знает. А может, просто такое генетическое отклонение. Игра природы.
Долго ли, коротко ли, шло время, и однажды одинокий Волк услышал среди привычного лесного многоголосья незнакомое чириканье. Неужели Синяя Птица? Остановился Волк и стал прислушиваться. Чириканье становилось все громче, все звонче, все оригинальнее, и Волк вдруг заметил, что к этому чириканью прислушивается не он один. Это подтверждало его догадку, что к этому чириканью следует прислушаться, а также наводило на размышления о том, что кто-нибудь сейчас начнет первым привлекать внимание Синей Птицы, и этим первым будет не он. Этого Волк допустить не мог. Просто органически не мог. Он родился альфа-самцом, всю жизнь жил альфа-самцом, никогда не имел соперников ни в чем, и впредь не собирался их иметь. В хорошем смысле слова. И вот эта его харизма альфа-самца, а также, наверное, тонкая душевная организация толкнули его на решительный поступок. Он смахнул с дороги случайного грибника, который прислушивался к чириканью Синей Птицы, оттер плечом Камышового Кота, который хищно шевелил ушами и глядел в кусты тяжелым немигающим взглядом, мимоходом цыкнул на компанию ежиков, принюхивающихся к кустам, где чирикала Синяя Птица, и веско сказал:
