— Чак, кто принес цветы?
— Мисс Бранд! — прозвучал его удивленный голос. — Я и не предполагал, что вы пришли. Собираюсь уходить.
— Кто оставил розы? — более твердым голосом повторила она, роясь на столе в поисках подтверждения. — Я не могу найти карточку.
— Кто-то из служащих, — пробормотал он. — В голове все смешалось. Но карточку я не припоминаю. Какой-то парень сказал, что скучает без вас, понятия не имею. Телефон звонил, не переставая целый день, девчонка из бухгалтерии постоянно надо мной подтрунивала, и я не…
— Иди домой, Чак. Забудь обо всем и отправляйся домой. — Стефи рухнула в свое кресло, уставившись на прекрасные бутоны, безмолвно стоящие в хрустальной вазе, но кричаще напоминающие ей о проблеме, требующей скорейшего решения.
Дрожащей рукой она потянулась к телефону. Набрав номер Квентина, она решила: если подойдет Бобби — она просто положит трубку. Раздался знакомый голос.
— Что случилось, любимая? Я же чувствую, что что-то не в порядке.
— Роб дома?
— Он наверху, делает домашнее задание.
Стефи передохнула.
— Квентин, я сижу и смотрю на вазу с цветами. Эти проклятые розы опять на моем столе. Ведь я не видела его целую неделю! — голос ее дрожал.
— Проклятье! Я… я… — он заколебался, затем все-таки проговорил: — Не хотел тебе говорить, но знаешь, он ужасно возбужден: в пятницу он получает классное кольцо.
— О, Квентин! — она задышала, почувствовав, как тошнота подступила к горлу. — Что если он…?
— Попытается вручить его тебе?
— Я не смогу принять его. О, Господи! Даже не представляю, что может случиться!
— Я сейчас приеду, и мы поговорим на эту тему и…
— Нет, — прервала его Стефи. — Я… я… мне необходимо побыть одной. Фактически, сегодня я должна идти на запись, — она сама удивилась, как легко ложь слетела с языка. — Даже не знаю, когда удастся вернуться.
Завернувшись в теплый материнский халат и согреваясь лучшим отцовским коньяком, сейчас Стефи, как никогда, тонко чувствовала связь между родителями и детьми. Здесь, в мансарде родительского дома, глядя на мерцающую миллионами огней панораму Нэшвилла, она ощущала их присутствие и надеялась, что их мудрость поможет ей.
Мысли возвращались к Квентину. Его суровое лицо так и стояло перед глазами. Густые темные волосы, высокий, интеллигентный лоб, растворяющие в своей глубине темно-карие глаза, обветренная, загорелая кожа и твердый, чувственный рот.
Она знала каждый сантиметр его тела. Ее руки, губы и язык исследовали и познали все его эротические тропинки и ямочки. От чисто физических сладостных воспоминаний она содрогнулась, но быстро сбросила с себя наваждение.
