— На прошлой неделе вы позволили мне называть вас Стефи. — Бобби погладил ее плечи. — А тот поцелуй на Рождество… — он сладостно вздохнул.
— Бобби, — она пришла в себя. Понимая, насколько хрупки его чувства и ощущение происходящего, продолжила: — Все называют меня Стефи. В нашем бизнесе отброшены некоторые условности, и люди быстрее находят общий язык, если становятся фамильярнее, да и потом, гораздо проще обращаться на «ты» вместо того, чтобы говорить «мисс», а «мадам» я просто не выношу, — она похлопала его по руке. — А что касается того поцелуя на Рождество… ну, видишь ли, я целовала всех мужчин-сотрудников, — осторожно намекнула она.
— Именно это мне в вас и нравится, — он вздохнул. — Вы такая простая, с вами легко общаться.
— Конечно, — пробормотала она, затем терпеливо проговорила: — Бобби, боюсь, что ты… — она уперлась ему в плечи, стараясь оттолкнуть его приближающееся лицо. — Бобби! Бобби! — Она успела отвернуть голову как раз вовремя, и его губы прикоснулись не ко рту, а задели подбородок.
— Роберт, — прозвучал в дверях сердитый голос Квентина Уарда, — пришли дедушка с бабушкой, они хотят видеть тебя. Сейчас же.
— Увидимся позднее, — проговорив с хрипотцой, Бобби поднялся с кровати и вышел.
Победно-презрительный взгляд Квентина заставил ее содрогнуться. На миг она потеряла самообладание, но быстро взяла себя в руки.
— Мистер Уард, я понимаю, как это должно было выглядеть, но…
— Замолчите, мисс Бранд, — его голос прозвучал как рык. Он, словно монолит, стал надвигаться на нее. — Я увидел правду собственными глазами, — заскрежетал он зубами; вены на шее вздулись. — Вы намеревались соблазнить моего сына прямо здесь. Одному Господу известно, что могло произойти, не поднимись я наверх. В моем собственном доме!
— Мистер… мистер Уард! — Стефи сделала попытку встать, но обнаружила себя отброшенной назад.
— Даже не хочу слушать вашу ложь. — Лицо его сделалось пурпурным, а кулаки сжимались и разжимались в каких-то сантиметрах от ее горла. — Я только хочу, чтобы вы немедленно убрались из моего дома. — Он повернулся и вышел.
Все еще полулежа на кровати, она пришла в себя и успокоила дыхание. Уставившись в потолок, она рассматривала лепные украшения.
— Сделали из мухи слона, — удивительно спокойным голосом произнесла она. — Надо разъяснить этому мальчишке, что он позволил себе вообразить нечто совершенно несуразное. — Стефания решила, что займется этим в понедельник.
Тут же она представила себе, как сидя за массивным столом в сером фланелевом костюме, изобразит из себя холодную и надменную даму: о-о, это у нее получалось отменно. Если Бобби не поймет, что это — обычные дружеские отношения, проявляемые ею по отношению ко всем сотрудникам, а не какие-то сексуальные поползновения, то Стефи просто-напросто уволит его. Иногда доброта оборачивается против тебя же и превращается в жестокость.
