— И вы еще сидели там после того, как общество на палубе уже разошлось?
— Разумеется.
— А вы не видели случайно, как пассажиры входили в коридор или, что куда важнее, выходили из него в ближние к вам двери?
— Нет.
— От джентльменов вашего склада вообще не много проку на свидетельском месте. Но уж когда вы влюбитесь, то свидетеля вовсе нет, — добродушно заметил Аллейн.
— Позвольте, позвольте…
— Да что уж там. Я сам смогу описать все, как было: мистер Мэрримен, чья каюта первая слева по коридору, если идти со стороны левого борта и иллюминаторы которой выходят на корму и на правый борт, вошел в коридор через те двери, что поблизости от вашей скамейки. За ним последовал мистер Макангус, чья каюта напротив. Остальные, по-видимому, вошли в коридор через двери напротив. Все, за исключением миссис Диллинтон-Блик и Обина Дейла, которые вошли в этот коридор через стеклянные двери салона. Капитан Бэннерман после короткой беседы со мной поднялся на свой мостик. Отец Джордан и я направились в кормовую часть судна, где расположена эта веранда и откуда ничего не видно. Судя по всему, именно в этот самый момент кто-то вернулся сюда и казнил Эсмеральду.
— И как вам удается все помнить? — удивился капитан.
— Я тоже несу свою вахту. — Аллейн повернулся к отцу Джордану. — Все было кончено до того, как мы подошли туда с правого борта.
— Вы так думаете?
— А вы разве не помните? Мы с вами слышали, как кто-то пел «Сломанную куклу».
— Как все мерзко.
Отец Джордан закрыл лицо ладонями.
— Еще и раньше было замечено, что он поет, сделав дело.
— Мы с Джемаймой тоже слышали пение, — сказал Тим. — Совсем поблизости от нас, только с другого борта. Мы решили, что это поет матрос, хотя это скорей было похоже на пение мальчика из церковного хора.
— Перестаньте! — воскликнул отец Джордан. — Нет-нет, не обращайте на меня внимания.
— А вы не могли бы заняться этими вашими отпечатками пальцев? — Капитан Бэннерман тыкал своим коротким пальцем в накрытую газетой куклу. — Как это у вас называется?
— Попытаюсь сделать дактилоскопию, но почти уверен, что это безрезультатно — убийца, скорей всего, работает в перчатках. — Аллейн осторожно поднял газету, под которой лежала пугающе большая Эсмеральда и ухмылялась. — Если и были отпечатки, они уничтожены: видите эту обмотанную вокруг шеи мантилью? Убийца орудовал правой рукой, но это не продвигает нас ни на дюйм вперед — среди пассажиров нет ни одного левши. — Аллейн размотал мантилью, обнажив часть розовой глиняной шеи. — Сначала убийца пустил в ход ожерелье, но ему никогда не везло с бусами — нитка тут же рвется. На краске видны царапины. — Он снова прикрыл куклу газетой. — Это скорей по вашей части, — кивнул он Тиму Мейкпису.
