Таким образом, первый ленч на борту судна был для пассажиров к тому же еще и первой возможностью познакомиться со всем командным составом судна, за исключением тех, кто нес вахту. За длинным столом в углу с глуповатым видом восседало несколько поколений молодых людей. То были механики, электрики и их помощники.
Аллейн прибыл первым из своих товарищей по столику, и капитанский стюард проявил о нем максимум заботы. Супруги Кадди, которые, как правило, ни на шаг не отходили друг от друга, долго и пытливо смотрели в его сторону. Мистер Макангус тоже, правда не столь откровенно. В невозмутимых взглядах миссис Кадди, которые она время от времени бросала в сторону объекта своего интереса, сквозило острейшее любопытство. Ее маневры напоминали сигналы, посылаемые с берега маяком и хорошо видимые в море именно благодаря их прерывистости.
Мистер Кадди прятал любопытство за рассеянной улыбкой, а мистер Макангус косил глаза в сторону волнующего его объекта, при этом стараясь не поворачивать головы.
Мисс Эббот удостоила Аллейна одним-единственным внимательным взглядом и больше в его сторону не смотрела. Мистер Мэрримен взъерошил волосы, вытаращил на Аллейна глаза и набросился на меню. Отец Джордан одарил его дружелюбным взглядом и с улыбкой повернулся к своим сотрапезникам.
В эту минуту на сцене появилась миссис Диллинтон-Блик, вся исходящая косметикой и пышущая женственностью. За ней шли капитан, Обин Дейл и Тимоти Мейкпис.
Капитан представил Аллейна в качестве «мистера Бродерика, который присоединился к нам только сегодня».
Мужчины обменялись соответствующими для данного случая любезностями. Миссис Диллинтон-Блик, казалось, и так уже распустившая все свои лепестки, позволила распустить их еще несколько. «Постойте же, — говорила она всем своим видом. — Вы еще не знаете, на что я способна. О, вы придете от меня в восторг».
Она сосредоточила внимание на Аллейне. Ее глаза сияли, губы блестели, маленькие ладошки, завершавшие по-рубенсовски пышные руки, весело порхали.
— А ведь я вас выследила! — воскликнула она. — Это был такой ужас — вы карабкались на борт. По той страшной лестнице! Скажите, это на самом деле страшно или же я себе просто нафантазировала?
— На самом деле страшно, — кивнул Аллейн. — Ничего вы не нафантазировали. Я буквально трясся от страха.
Миссис Диллинтон-Блик разразилась каскадом смеха:
— Значит, все так, как я думала. И у вас хватило смелости? Если бы передо мной стоял выбор: идти на дно или же карабкаться по этой ужасной лестнице, я бы предпочла броситься в пасть акуле. И не смотрите на меня с таким превосходством, — изрекла она, обращаясь к капитану.
