Его не было уже примерно пятнадцать минут, и она стала дремать, свернувшись «калачиком», под теплым одеялом.
Она видела чудесный сон…
Они были вместе: Он и Она… Черты его лица невозможно было различить, но это не было важно.
Его вкрадчивый, нежный голос говорил ей необыкновенные слова, которые до сих пор никто еще не говорил. Слушала его, впитывая каждое произнесенное слово. На одно мгновение ей показалось, что она даже почувствовала прикосновение его губ…
Она замерла…
Вот оно, то прекрасное прикосновение, которого она столько ждала. Ощутила вдруг, как по ее телу начинает растекаться волнующее тепло. Ей стало жарко, щеки запылали, но не от стыда, а от того необыкновенного ощущения блаженства. Ее губы приоткрылись навстречу его губам, которые стали более настойчивыми и даже неестественно грубыми…
Лерна открыла глаза и… увидела нависшую над нею самодовольно улыбающуюся физиономию Ноккои, перегнувшегося почти пополам, чтобы дотянуться до нее и не уронить бутыль и фрукты, принесенные с кухни. Сон слетел, как будто его рукой сняло.
Эльфинарка мгновенно пришла в себя и следующую секунду потратила на размышления — то ли дико завизжав, вцепиться ногтями в эту улыбающуюся физиономию, то ли молча врезать по ней ногой на развороте ударом «шаггая-шири», то ли демонстративно зевнув, бросить "Отвали, мелкий", и отвернуться к стене.
Но вдруг мысли её приобрели совсем иное течение. Лерна не любила отказывать себе в удовольствии, особенно если «удовольствие» было такого ангельского вида со столь приятной на ощупь гладкой кожей, пахнущей молоком. В конце концов, у неё уже три месяца не было…
Но тут Ноккоя заорал, подброшенный кверху неведомой силой. К его крикам тут же добавился сколько бы еще продлился этот «бой», но из-за двери раздался жуткий, леденящий душу вой, и в комнате воцарилась мгновенная тишина.
— У-у-у! Убирайтесь отсюда, негодяи-и! — то ли мужским, то ли женским голосом заревело из коридора. — Пошли вон! Вон! Вон! Развратники!!!
К воплю прибавилась пара непонятных, словно кто когтями скреб по полу, звуков за дверью — и Ноккоя молниеносно метнулся под одеяло к девушке. Они прижались друг к другу, и только редкое дыхание и бешеный стук сердец теперь нарушали тишину номера в восточном стиле.
— Я до вас доберусь! Попомните, как развратничать! Ишь, хозяева нашлись!
К активным действиям странное нечто отчего-то не прибегло, и это удивило блондинку. Если это дух, то ему, вроде, ничего не мешает просочиться сквозь стену. Или хотя бы через замочную скважину.
