Сейчас же мне придется две недели подряд изображать человеческий аппетит. Кошмар!
— Кошмар! — раздался мужской голос у моего столика.
Я подняла голову от тарелки и буквально приросла к столу от неожиданности. Прямо передо мной стоял Ярослав Милицкий собственной персоной. С таким же подносом, как и у меня, только на нем было побольше тарелок.
— Такая яркая девушка и сидит совершенно одна! — воскликнул он, улыбаясь. — Просто кошмар!
— Здрасти, — только и смогла выдавить я.
Черт! Что он здесь делает? Зачем региональному директору крупного банка приезжать в это Богом забытое место? И, что гораздо более актуально, что делать мне? Я — сотрудница его банка, у которой должна быть сейчас жуткая ангина. А она, вместо того, чтобы лежать дома под теплыи одеялом, под чужим именем «оздоравливается» на озерном курорте. Да еще и под чужим именем!
— Можно присесть? — спросил он.
— Ну, попробуйте, — мрачно ответила я.
Растерянность моя была почти человеческой. В голове вихрем проносились мысли. Что делать?
— Ярослав, — представился он, опускаясь рядом со мной и очень зазывно мне улыбаясь.
Моя улыбка. Давно мною самой забытая. Я так улыбалась, будучи человеком, когда хотела соблазнить мужчину. Сейчас же мои мысли занимал только Кирилл, который вряд ли был бы очарован одной моей улыбкой. Или все же был бы? Откуда мне знать, если я не пробовала?
— Кажется, я помешал, — улыбка исчезла с его лица. — Извините.
Он поднялся, чтобы уйти, и взялся за края своего подноса, при этом внимательно глядя на меня. Явно надеялся, что сейчас его заверят "О, что вы! Вы нисколько не помешали!" и предложат остаться. Но я только смотрела на него и молчала.
Он — не вампир, и многое из того, что открыто мне, от него ускользает. Вряд ли он отдает себе отчет в том, насколько мы похожи внешне. Обычно такое сходство очевидно для окружающих, но не для тех, кто им обладает. А похожи мы были до невероятия. Линия роста его светлых волос в деталях совпадала с моей, его нос был такой же формы, наши губы были одинаково тонкими.
— Мама, посмотри, близнецы! — раздался голос из-за соседнего столика, где сидела крупная мамаша с пережжеными крашеными волосами и ее маленькая дочка, лет пяти, которая с возрастом должна будет стать такой же крупной.
Я на мгновение закрыла глаза, проклиная все на свете. А ведь Ярослав уже готов был уйти! Теперь же его настрой резко изменился. Он обернулся на громкий крик девочки, которую сейчас отчитывала мамаша, убедился, что сказанное относилось к нему и мне, снова повернулся и на лице его четко проступили сначала удивление, а затем понимание.