От философских мыслей меня оторвала служанка, принесшая ужин. Овощное рагу, какие-то жареные птички, и множество холодных закусок. А вот вино я отправила обратно, категорически потребовав воды. Не хватало еще, чтобы меня развезло и от него тоже. И так, наевшись после длительного поста, я опасалась получить несварение. Служаночка в цветастой юбке вертелась передо мной и так и эдак, отвлекая меня в надежде на чаевые и некое особенное внимание, принимая за господина благородных кровей. Или неудачливого авантюриста.
Знаком подозвав трактирщика, задумчиво на него глянула, и, мимоходом покатав по столу золотую монету, спросила:
— Скажите-ка, любезный, завтра днем какой-нибудь корабль отправляется через пролив?
— Ну, — протянул, отводя глаза, хозяин, — сейчас не сезон… в полдень отходит «Ласточка» до Тахо, с вечерним отливом — шхуна «Тианна» Регала, но это дорогое удовольствие.
Я поощрительно кивнула, и два подбородка этой кубышки с жиром жадно зашевелились.
— Они берут не меньше золотого, если хотите лучшие каюты. За лошадей дерут отдельно целый империал. Вообще — то, приличные и добропорядочные капитаны, надежные команды…
Что-то ты разговорился, не отстегивают ли они тебе процент с каждого ограбленного путешественника…
— …с Анисового причала.
Ого, когда это у анисового причала швартовались честные и добропорядочные?
— А с утренним отливом? — требовательно прервала я дифирамбы пройдохи.
— Э… только «Серена» Владела, но она не стоит вашего внимания… да и лошадей не берет.
Ну-ну… конкурент?
— Вот что, любезный, благодарю за совет, я воспользуюсь вашей рекомендацией завтра же. А сейчас я желаю пройти наверх… — отодвинув недоеденное рагу, оказавшееся на удивление приличным, подхватила вещи и двинулась к лестнице, ведущей наверх. Нетерпеливо мотнув головой, замерла посреди зала…
— Луа, проводи господина! — Крикнул из-за стойки трактирщик, пробуя на зуб пойманную монету. Не жалко, все равно — фальшивая. Только, кроме хорошего ювелира, никто не сможет этого определить. Как фальшивомонетчику, Мелмору не было равных.
Впереди меня угодливо засеменила тощая, в простых холщовых юбках девица. Сальные косицы ее нервно тряслись. Мы поднялись по крутой лестнице, противно скрипящей под нашими ногами. Длинный коридор без окон освещался только одной лучиной. В темноте я пару раз споткнулась о выпирающие половицы. Давненько не знали ремонта эти места! Из стен местами от наших шагов сыпалась труха. Дерево прогнило и не менялось, похоже, со времен Пришествия. Раньше от этих стен веяло древностью, теперь, с горечью заметила я, тут только затхлость и упадок…
