— Вы что-то спросили? — неуверенно проговорила Вася.
О, милый гость, святое прежде Зачем в мою теснишься грудь?
Могу ль сказать: живи надежде?
Скажу ль тому, что было: будь? —
неожиданно продекламировал Василий.
Повисла пауза.
— Ну что, угадал? — Он с хитрой улыбкой смотрел на Василису.
Она покраснела и, почувствовав это, разозлилась на себя и покраснела еще больше.
— Не сердись, — мягко сказал Василий и накрыл ее руку своей.
— На него нельзя сердиться, — подхватила Анна Михайловна с интонацией: «на больных не обижаются». — Нам еще надо не забыть об одном важном деле, а ты тут со своими глупостями.
— Это не глупости, — обиделся Василий за собрата. — Это Жуковский.
— Так какое дело? — поинтересовалась Вася.
— Я думаю, — веско сказала Анна Михайловна, — было бы неплохо обменяться телефонами.
Василий сразу засуетился, заряжая женщин спешкой: все стали судорожно искать ручки, записные книжки со словами: только не на клочке бумаги, и не на газете, и не на листочках. Наконец телефоны были записаны, чай выпит, настала пора прощаться.
Анна Михайловна обняла Василия, чмокнула Василису и засмеялась, сказав на прощание дежурную фразу:
— Только не пропадай, — которая прозвучала совсем недежурно.
На улице опять шел легкий снежок, пейзаж на глазах расслаивался: из серого становился черно-белым. На душе было светло.
— Ну что ж, — сказал Василий. — Отвезу тебя домой. Надо получше запомнить дорогу. На всякий случай.
Он прогрел машину, потом осторожно тронул с места и, не торопясь, довез Василису до дома. Все это вместе заняло у них двадцать минут.
И, поднимаясь к себе, Вася с удивлением твердила:
— Надо же, двадцать минут, всего каких-то двадцать минут. А казалось — пропасть времени.
Вот уже два часа, как Нина мужественно, со стоическим выражением лица выслушивала путаный и восторженный рассказ Василисы об Анне Михайловне, о Василии, об Игоре, который благодаря неожиданной встрече словно выпрыгнул из небытия, куда последнее время его тщетно пыталась загнать Василиса. Она все-таки не удержалась и на следующий же день примчалась к подруге, влетев в ее квартиру со словами:
— Ни за что не догадаешься! — и обрушилась на нее своей радостью и счастьем. — В любом случае, — говорила Вася, — я нашла потерянных друзей. И пусть я больше никогда его не увижу, зато смогу общаться с его мамой, с Васей. Они-то уж точно меня любят. — И она похлопала по записной книжке как по доказательству их реального существования.
