Джесси с трудом сдерживала смех, и она восхищалась мистером Уиндберри. Протянув руку, она шагнула к нему:
– Позвольте выразить бесконечную благодарность. Я боялась, что если он поймает меня, когда никого рядом не будет, то сделает все, что в его силах, чтобы заставить меня выйти замуж.
Мистер Уиндберри взял ее руку в свои ладони.
– Он ужасный хвастун и вечно без средств, так что, думаю, вы правы в своих предположениях. Он действительно навязался бы вам, чтобы добиться своей цели.
Джесси нравилось, что мистер Уиндберри держит ее за руку. Ей все в нем нравилось.
– Он из тех, кто заставляет меня желать, чтобы отец выбрал мне в мужья старика.
– Почему?
– Старик по крайней мере не способен вступить в супружеские отношения.
Подняв брови, мистер Уиндберри рассмеялся.
– Что вас так позабавило? – спросила она.
– Моя дорогая леди Джесси, мне жаль вас разочаровывать, но в Англии не найдется мужчины, который не встал бы со смертного одра, чтобы жениться на вас.
Джесси не знала, что сказать. Не знала, что и думать. Большинство людей и, конечно, большинство мужчин никогда не ответили бы на ее откровенное замечание о Дженор-Редмонде. Да и она никогда бы не высказала свое мнение так грубо – всему виной ее огорчение, хотя она подозревала, что ей никто не ответил бы в такой игривой манере. Хотя… хотя…
– Это комплимент?
– Это правда.
Она не могла сдержать улыбку.
– Что вы ели на завтрак?
– Почему это вас интересует?
– Потому что недавно целовалась с мужчиной, у которого был вкус колбасок и копченой рыбы, и не хочу целовать такого же.
Наконец это случилось. Осколок пули, застрявший в плече Гарри, видимо, добрался до мозга, поскольку это явная галлюцинация. Это было единственным возможным объяснением. Леди Джесси улыбнулась, высвободила свои пальцы и… медленно, чувственно провела вверх по его руке, оставляя след желания, которое проникало в глубины его души. Когда ее рука легла на его плечо, Джесси шагнула ближе. Она прижалась к нему, обдавая теплом, припав грудью к его груди.
Он стоял неподвижно, застыв от изумления… от неожиданного удовольствия.
Поднявшись на цыпочки, она положила руку ему на затылок и прижалась губами к его рту. При всей своей смелости она казалась неуверенной, тыкалась в него носом, вертела головой из стороны в сторону.
От нее пахло сдобными булочками, мылом, чем-то теплым, сладким и женственным, и если это галлюцинация, то она ему нравится. Обняв за талию, он сильнее притянул Джесси к себе и чуть наклонил назад, чтобы она оперлась на перила. Задохнувшись, ока изогнулась, когда он положил ладонь ей под голову. С улыбкой глядя ей в глаза, он приказал:
